Отец Иоанн Кронштадтский

Я, грешный иерей, согрешу иногда, по действию диавольскому: например – иногда со враждою к брату отнесешься из-за чего-нибудь, хоть бы даже из-за правого дела; и весь расстроишься... однако, по раскаянии, все, все Владыка прощает.

Странно и жалко видеть, из-за каких пустых причин диавол лишает нас любви к Богу и ближнему: из-за земного праха... из-за денег, из-за пищи и пития, одежды, жилища!

«Нужно бодрствовать над своим сердцем: быть кротким, удерживаться от раздражительности».

И потому о.Иоанн обращается и к другим:

«Ревнующие о благочестии, брат и сестра!

Тебе придется слышать и, может быть, нередко, более от своих домашних, что ты – тяжелый, невыносимый человек; ты увидишь к себе сильное нерасположение, вражду за свое благочестие, хотя враждующие и не будут выражать, что именно за благочестие они враждуют против тебя, – не возмущайся этим и не приходи в отчаяние; потому что диавол в самом деле может преувеличивать до огромных размеров некоторые слабости твои, от которых и ты не свободен как человек; но припомни слова Спасителя: «Враги человеку домашние его» (Мф.10:36). И от недостатков исправляйся, а благочестие держи твердо. Поверяй совесть свою, жизнь свою и дела свои Богу, ведущему сердца наши. Впрочем, – оговаривается о.Иоанн, – смотри на себя беспристрастно: в самом деле не тяжел ли ты по своему характеру, особенно для домашних своих? Может быть, ты угрюм, не ласков, необщителен, неразговорчив? – Распространи свое сердце для общительности и ласки, но не для потворства; в выговорах будь кроток, нераздражителен, нежелчен... «Вся вам любовию да бывают» (1Кор.16:14), – сказал Апостол. Будь терпелив; не за все выговаривай; иное сноси проходя молчанием, и смотри на то сквозь пальцы. Любы все покрывает и «вся терпит» (1Кор.13:7). Иногда из-за нетерпеливого выговора образуется вражда, оттого что выговор был сделан не в духе кротости и любви, а в духе самолюбивого притязания на покорность тебе другого».

Не могу отделаться я от чувства, что за этими словами вдали видится многое из собственной семейной жизни о.Иоанна.

И этому не только не следует удивляться; а нужно даже принять как совершенно возможное. С точки зрения духовной пользы для него самого эти дополнительные подвиги были весьма полезны: они вели его к большим упражнениям в постоянной духовной борьбе; а кроме того, волею или неволею, он находился под неустранимым контролем своей матушки, что, несомненно, уменьшало значительно искушения со стороны почитателей; при ней не всякий, а тем более не всякая пойдет в квартиру батюшки.

И такая помощь продолжалась все 53 года их брака (1855–1908). И даже по смерти его Елизавета Константиновна оказалась распорядительницей и охранительницей своего славного супруга.

Если вдуматься во все вышесказанное внимательно, то должно сказать, что она была послана Богом, как помощница ему в его пастырско-духовной работе Богу и ближним.

И потому и ее имя да будет благословенно! И ее нужно поминать в молитвах после Батюшки.

Царство Небесное ей и родителям ее.

Маленькое примечание

Закончив эту главу, я сам остался с целым рядом недоумений. Например: точно мне неизвестно, когда именно обвенчался студент Сергиев, и где и как провел он каникулы после окончания академии? Это жаль: о дорогом и великом человеке хочется знать и мелкие подробности из его жизни. Не имея возможности ответить на вопрос о месте и сроке брака по метрическим книгам (надеюсь, кто-нибудь это сделает после меня), а в то же время интересуясь этим большим промежутком, около 5 месяцев, между июнем (концом учебного года) и декабрем (рукоположением) 1855 года, я позволю себе поставить об этом времени еще несколько недоуменных вопросов: неужели Иван Ильич по окончании академии не пожелал порадовать и утешить лично свою мать, бедную вдову? Неужели и она не выражала ему когда-нибудь желание повидаться с ученым теперь, единственным сыном? Неужели им не о чем было поговорить и посоветоваться? Какой путь избрать? Если идти во священство, то как выбирать невесту? Материнский голос тут важен. Или этот вопрос им был уже решен одним? Даже естественно было бы подумать им обоим: не жить ли бедной вдове теперь у сына, где-либо в городе? не довольно ли она уже натерпелась в нужде за свою жизнь? Ну, наконец, хоть просто бы повидаться с матерью, – если уж не говорить о сестрах? Да и ничто не отвлекало сына от поездки домой; иное еще дело, если бы он сразу должен был поступать на священническое место в Кронштадте, а то ведь до этого момента оставалось почти полгода: почему же бы не съездить на родину? А если и нет, то где же провел он эти 5 месяцев?

По всем биографам следует, что он женился – по окончании курса обвенчался. Сразу ли? или это слово «по окончании» могло растянуться на несколько месяцев? Во всяком случае, он должен был жениться до начала Рождественского (Филипповского) поста (14 ноября): где же и как он провел этот последний месяц до священства? Все это не только любопытно, но и связано с вопросом о его безбрачном браке...