Отец Иоанн (Крестьянкин)

В конце августа 1967-го о. Иоанн Крестьянкин впервые принял участие в самом торжественном и красивом празднике, который отмечался в монастыре, — Успении Божией Матери. 27 августа на Успенской площади у иконы Успения Божией Матери был торжественно отслужен акафист «Радуйся, Невесто Неневестная». Потом совершилась вечерня, и крестный ход с чудотворной иконой неторопливо двинулся по Кровавой дороге вверх, к Михайловскому собору, где началась утреня с акафистом Успению Божией Матери. Многократно звучало строгое и одновременно торжественное: «Радуйся, Обрадованная, во Успении своём нас не оставляющая...» Путь, по которому шла братия, был искусно выложен цветами и травами, так что икону несли по благоухающему разноцветному ковру. Цветы, по которым ступала процессия, мгновенно разобрали на память бесчисленные паломники и жители Печор (так происходит и поныне). 28 августа были отслужены три Божественные литургии — в Сретенском, Успенском и Михайловском храмах, — и совершён крестный ход с иконой Успения Божией Матери. С 1959 года крестный ход вокруг стен монастыря был запрещён властями и совершался внутри обители. Вновь вокруг древних стен он пройдёт тридцать один год спустя, и о. Иоанн станет его участником... А 29 августа совершилась самая любимая батюшкина служба — чин Погребения Божией Матери. В монастыре эта служба впервые прошла в 1949 году, причём народу присутствовало очень мало, так как этого чина люди просто не знали. Но со временем чин Погребения Божией Матери стал необходимой составляющей Успения.

Таким был Псково-Печерский монастырь и такими были его насельники в год, когда туда поступил 56-летний иеромонах Иоанн Крестьянкин.

Как любой новосёл, о. Иоанн какое-то время привыкал к новому месту жительства. Вещи в келии поначалу стояли самые простые, чтобы не сказать убогие: у печки — покоробленный огнём книжный шкаф, три кособоких этажерки, кровать с панцирной сеткой, поверх которой лёг деревянный щит, платяной шкаф. У окна, выходившего на Успенскую площадь, встал видавший виды кухонный стол. На полу — старый, потёртый, в нескольких местах зашитый ковёр. Со временем обстановка поменялась (под потолком, к примеру, появилась люстра Чижевского), но ненамного. Да и не в ней, конечно же, было дело: не место красило человека, а Человек — место. Центральным предметом обстановки как-то сам собой стал небольшой — на троих человек средней комплекции, — зелёный диванчик, притулившийся у левой стены. Именно на нём впоследствии будут проходить знаменитые «собеседования» у батюшки.

Стены келии украсили чёрный коврик с вышитыми на нём жёлтыми подсолнухами (он висел над кроватью) и иконы. Их количество со временем менялось, и постепенно иконы заняли всё пространство стен от пола до потолка. Здесь были и доски старинного письма, и характерные для эпохи фотоиконки. О каждой о. Иоанн мог что-либо рассказать — при каких обстоятельствах появилась, кем подарена и т. п.

Так, разместившуюся в центре икону «Спаситель с Чашей» о. Иоанн получил в дар от её автора — умирающей монахини. Древней иконой апостола Иоанна Богослова его благословил во время пострига схиигумен Серафим, икона Божией Матери «Знамение» когда-то висела на стене родного дома в Орле (в 1986-м о. Иоанн передал обе иконы в Корнилиевский храм монастыря). Две иконы — Моление на камне преподобного Серафима Саровского и Матерь Божия «Умиление», написанная сёстрами Серафимо-Дивеевской обители, — были спасены во время служения в 1960-х на Рязанщине и в конце 1980-х вернулись в родную обитель. Пожалуй, самыми ценными реликвиями в келии были полумантия преподобного Амвросия Оптинского и епитрахиль и поручи Патриарха Сергия (в начале 1990-х батюшка передал их о. Сергию Правдолюбову).

Среди икон размещались и фотографии людей, много значивших в жизни насельника. Это снимок, подаренный ему архиепископом Орловским Серафимом, фотографии о. Георгия Коссова и о. Александра Воскресенского, изображения преподобного Серафима Саровского, ещё не прославленных в то время Амвросия Оптинского, Иоанна Кронштадтского, Патриарха Тихона и многих других. Схиигумен Серафим (Романцов) был запечатлён фотографом во время встречи с епископом Зиновием (Мажутой) во дворе своего сухумского дома. Нашёл своё место и небольшой снимок императора Николая II, которого батюшка очень почитал.

В шкафу выстроились собранные о. Иоанном духовные книги — от старинных до современных, подшивки «Журнала Московской Патриархии» и толстые тетради, где неторопливым обстоятельным почерком батюшки были сделаны понравившиеся ему выписки. Там же хранились спасённые на Рязанщине напрестольные кресты, плащаницы, копия для проскомидии. Некоторые из этих предметов батюшка потом дарил. Например, в храме Санкт-Петербургской духовной академии проскомидия и сейчас совершается с использованием копий, подаренных о. Иоанном. А Никольскому храму монастыря батюшка передал запрестольный крест XVI века.