Отец и сын (сборник)

Снежная крупа хлестнула ее по лицу так больно, что она опустила голову и присела. Осмотрелась, не зная, куда идти. «Надо кого-нибудь спросить, где у них штаб размещается», — подумала девушка. Но спросить было не у кого, и, постояв еще с минуту на одном месте, она тихонечко побрела, надеясь найти штаб без посторонней помощи.

Пройдя метров сто от землянки, она решила вернуться, опасаясь, как бы не уйти от расположения гарнизона в чистое поле. Когда она, по ее расчетам, приблизилась к землянке капитана на расстояние десяти — пятнадцати шагов, мимо нее в снежном месиве промелькнуло черное пятно.

— Товарищ, подождите! — крикнула Тарасенко.

Но черное пятно уже скрылось, возглас ее слился со свистом ветра. Тогда, разбросив широко руки, она кинулась вслед за черным пятном.

— Вы откуда взялись?! — изумленно воскликнул Тихонов, когда девушка на бегу поймала его за рукав шинели.

— Товарищ капитан, я слышала ваш разговор в землянке. Это же… это мое кровное дело, и я должна немедленно отправиться на поиски, — сбивчиво проговорила Екатерина, задыхаясь от волнения сильных порывов ветра.

— Нет, подождите, не торопитесь. В поле я вас не отпущу, а здесь ваша помощь может потребоваться, — категорическим тоном проговорил Тихонов. — Войдемте в штаб, я вас познакомлю с комиссаром и начальником штаба.

Они вошли в просторную землянку, заставленную скамейками топорной работы и столами, расписанными чернильными пятнами.

— Знакомьтесь, товарищ военврач: это комиссар нашего батальона, старший политрук Буткин, а это начальник штаба Власов.

Тарасенко почему-то смутилась и, откозырнув, пожала руку Буткину, а потом Власову, который при виде девушки сам залился алой краской.

— Ну, как вы себя чувствуете на новом месте, товарищ военврач? — проговорил Буткин, с улыбкой поглядывая на Тарасенко и думая: «А ведь Тихонов не зря обеспокоился… девочка… и когда она успела институт кончить…»

— Требует, товарищ старший политрук, в поле ее отправить, на поиски Егорова с ротой, — скрывая под прищуром пристальных глаз дрожащую улыбку, сказал Тихонов.

— Это опасно, товарищ Тарасенко, да и не имеет смысла. Роте все-таки проще уберечь себя от несчастья, чем одному человеку, — мягко, но вполне серьезно сказал Буткин.

— Да, конечно, один человек в поле не воин, — усмехнулась Тарасенко, — но я бы пошла с командой бойцов. Это уже другое дело.

Тихонов и Буткин переглянулись. Это было то, что решили проделать они сами, если не помогут сигналы и рота к вечеру не вернется в расположение гарнизона. Королев и Синеоков готовили уже четыре специальные спасательные команды.

— Решим так, товарищ Тарасенко: с командами в поле мы направим санитаров, а вы останетесь здесь и будете ждать. Кстати, что у нас есть из медикаментов в случае, если возникнет необходимость срочной помощи? — сказал Буткин, обращаясь ко всем сразу.

— Да, да. Я должна немедленно это знать. И потом такой вопрос, товарищ капитан: если потребуется хирургическое вмешательство, где можно развернуть операционную? — проговорила Тарасенко и поднялась, нетерпеливо потирая руки.

Тихонов и Буткин посмотрели на нее. Полминуты назад она сидела робкая и застенчивая, краснея при каждом их взгляде. Теперь она преобразилась: говорила свободно, уверенно.

— Ведомости на наличные медикаменты у меня, товарищ военврач. Вот посмотрите, — порывшись в бумагах, проговорил Власов.

Тарасенко приняла из его рук несколько листков, скрепленных спичкой с обожженной головкой, быстро просмотрела их и, довольная, возвратила листки начальнику штаба.

— Да, вас нельзя назвать бедными. Для батальона такой запас медикаментов — редкость, — сказала Тарасенко, глядя на Власова.

— А главное, товарищ военврач, что все цело. Я так сказал бойцам: ну, товарищи, врача нам не посылают, лечить вас некому, и потому не хворать. И знаете, без вас у нас не было ни одного больного, — рассмеялся Тихонов.

И Тарасенко тоже рассмеялась.

— Операционную можно развернуть, по-моему, у санитаров в околотке. Надо, Власов, распорядиться, чтобы там, во-первых, протопили, а во-вторых, приготовили лампы и чистое белье, — проговорил Тихонов.

Буткин утвердительно закивал головой, а Власов вскочил и прищелкнул каблуком в знак того, что приказ комбата ясен и будет исполнец.

— Я все-таки хотела бы осмотреть околоток сама, — настойчиво сказала Тарасенко.

— Что ж, это можно, — поднялся Тихонов и вдруг по-женски всплеснул руками: — Боже мой, да ведь вас покормить надо!

— Потом, товарищ капитан, потом. Пойдемте, пожалуйста.

Раздался взрыв. С потолка на столы посыпалась земля.

— Королев сигналить начал, — сказал Власов.

21

Способ отогревания ног, предложенный Петуховым, оправдал себя целиком. Для большего эффекта Егоров подал команду: «Бегом на месте!»

Через несколько минут Соколков доложил о своих ощущениях:

— Тепло от ног, товарищ лейтенант, начинает разливаться по всему телу.

— Точно! — подхватили другие.

— Еще бы! Это до нас с вами задолго люди испробовали, — проговорил Петухов.