— Че ты до нее доебался? Адрес? А больше ничего, уебан, не хочешь? — повысил голос Окорок. — Мегерочка сука еще та. Но, блять, ввалится к ней в хату громила-уебище и че она нахуй с ним делать будет? Вопросы, какие к хозяюшке, так давай здесь порешаем. Че, блять, хотел, мудила?
Леша не ожидал, что будет просто, что выплывет еще два перекаченных мужлана, тоже не ожидал. Его давили количеством и грозными позами. Лешу порядком удивило, что они не просто уважали ее, а были готовы сбивать костяшки, защищая от угрозы.
— Да поговорить надо, мужики, — развел руками Леша.
— Завтра поговоришь. Сегодня ты ей там точно не въебался.
— Да нахуй ты ей в доме, когда у сына…
— День рождения, я, блять, в курсе, — терпение Леши заканчивалось.
— И откуда, нахуй, знаешь? — спросил носатый.
— Потому что и у моего сына сегодня день рождения.
Интонации Леши хватило, чтобы каждый разинул рот. Не хотел он личное вываливать незнакомым говнюкам, но пришлось. Теперь Леша чувствовал, как стягивает кожу под любопытными взглядами.
— Мужик Мегерочки? Да ну нахуй!
— Пиздец блять.
— Вот это ебучий поворот!
— Пиздец, каждый день новые истории в уши вливала про гондона, что ребенка заделал, но не было ни одной, блять, про то, что это сорокалетний бородатый чувак на новехоньком «Порше», — присвистнул высокий. — Или это я один хуи пинал и прослушал такую пиздатую историю?
— Да не один, не один, — заржал носатый.
Когда Лешу начали рассматривать с идиотскими ухмылками, он был готов свалить подальше, но остался. Ему нужен был адрес, поэтому прислонившись спиной к стене, обитой железными пластинами, он слушал хорошую группу и медитировал.
— Ебать, Металлист! — прервал погружение в себя смутно знакомый хохот. — Че, блять, все так плохо, что пригнал к Мегерочке байк свой навороченный крутить? Закрыл свою монтажку, да?
— Не закрыл, я по другому вопросу. Здорово.
Леша пожал не менее забитую татуировками руку давнего знакомого. С Леней он общался лет двадцать назад, когда только открыл монтажку. Сначала он был клиентом Леши, потом общались в кругах общих знакомым. Появление знакомого лица ничуть не скрасило положение: Леша предчувствовал продолжение нелицеприятной темы.
— Так че, блять, на плаву пока? Неужели, сука, тоже под ней теперь пашешь? Уже, нахуй, ничему не удивлюсь.
— Нет, пока на себя.
— А с оборотам как? Многие проебались, Егерь, например. Вернее выебали их нормально, вернее, выебала одна малышка, у которой нихуевое варево в башке и безграничные, сука, амбиции.
— Ну как, блять, с оборотом? Благодаря новым конкурентам только половина прошлого навара, — потер переносицу Леша.
— Леонель, ты че, нахуй, знаешь его? — пихнул Леню в плечо носатый.
— Ну типа. Это Металлист, кореш кореша давний. Я раньше у него крутился, метлу нормальную по молодости хуярил.
— Металлист, блять? — удивился кто-то.
— Ну да, с той самой монтажкой, куда Мегерочка клювик свой все воротит.
— Нихуя, блять, не знаешь! — заржал высокий. — Это мужик ее!
— Чей, блять, мужик?
— Мегерочки, нахуй!
— Да ну нахуй! — Леня смотрел на тяжело дышавшего Лешу, словно видел в первый раз. — Да ну нахуй! Скажи, что это пиздеж.
— Давайте уже адрес, уебаны, и я поехал, — откинул голову к стене Леша.
— Пиздец! Да это же полный пиздец, Металлист! Проебался я, сказав, что не удивлюсь. Удивлен, нахуй, так, что мозг вытекает, блять!
— Ну че, мужик, может затрешь реальную историю знакомства? Уже все мозги к хуям о тебе проебаны, — ржал Окорок.
— Да любой ее пиздеж звучит правдоподобнее правды, — вздохнул Леша.
Получив заветный адрес, он направился к машине. Вышли проводить столь необычного гостя абсолютно все.
— «Порш-Тайкан», нихуево, мужик, нихуево. Летает как ракета ебучая? — спросил кто-то.
— Движок спорткара, на высшей и ракету к хуям обгонит. Ну, блять, кто ж выбирал, — улыбнулся Леша.
— Мегерочка! Кто же еще, блять! Видна рука профессионала!
Да, рука была что надо. Хоть Леша и чувствовал себя не слишком комфортно в машине, по сравнению с байком, зашкаливающий уровень комфорта он признавал. Долговато он шел к умозаключению, что важно не на чем ты едешь, а кто сидит рядом.
Глава 21
Открывая дверь, Яна хотела, чтобы это был Леша. Когда же она увидела его, губы скривились автоматически. Ее раздражало то, что он был таким же, как и раньше: все эти его татухи, крутая косуха, взгляд, пробивающий до костей. Да, Леша выглядел немного прибитым, все же он был прежним. Злилась Яна на то, что до сих пор в груди покалывало. Ну вот за что можно его любить настолько?
— И чего тебе, блять?
— Поговорить нормально хочу.
— А ты так умеешь? Умеешь разговаривать, а не руки свои ебучие распускать? — плевалась ядом Яна.
— Прости.
Его «прости» заставило заткнуться, но не затушило волну негатива. Скрестив руки на груди, Яна внимательно смотрела на Лешу.
— Я много хуйни сделал, знаю. Сам проебался с бизнесом, не смог порешать все быстро, сбегал, нахуй, от проблем. Я кинул тебя одну с ребенком, и мне было похуй, что у тебя, потому что у меня самого был пиздец. Прости, я поступал хуево.
— Окей, осознал былые проебоны, дальше чего, блять, хочешь?
— Быть с тобой.