От всего сердца

Я ВТЯНУЛА ГОЛОВУ, КОГДА ПАДАЛА, ПОКАТИЛАСЬ ПО ПОЛУ И ПОДНЯЛАСЬ на ноги. Тренировки с Шоном принесли свои плоды. У меня было несколько синяков, но ничего не сломано.

Я оказалась в маленькой комнате. Зажегся свет, появились те же противные волдыри. След раздавленных грибов и мха затемнял пол там, где я упала. Моей метлы нигде не было видно.

Я вытерла неприятное пятно со своей щеки тыльной стороной ладони и повернулась. В стене передо мной образовался дверной проем, прямоугольник сине-зеленого света.

Это была гостиница. Я была уверена в этом. Гниющий труп одной, но все же гостиницы. Каким-то образом она оказалась здесь, внутри горнодобывающего предприятия Доминиона, и медленно разлагалась, превращаясь в осадок.

Кто мог это сделать? Это было чудовищно.

Магия выплеснулась из стен. Половицы потели крупными бусинами. Она струилась ко мне. Теперь я поняла. Я была хранительницей, и эта жалкая мерзость гостиницы знала это. Она была неизлечима, но она все равно тянулась, как умирающая собака, ползущая к человеку, чтобы в последний раз ее погладили по голове. Таща себя, избитую и разбитую, всего лишь для еще одного объятия, чтобы облегчить боль.

Это было так больно.

Я вытерла слезы. Я найду того, кто это сделал. Я разорву его на части голыми руками.

И я по-любому найду его. Если это гостиница, кто-то контролирует ее. Мне ни за что не позволят добраться до Шона. Моим единственным шансом было найти хранителя и убить его.

Я вытащила хлыст и прошла через дверной проем. Передо мной открылась большая куполообразная комната, освещенная синим кубом, пойманным в сеть роботизированных рук, образующих колонну от пола и потолка. Гниющие доски впереди заканчивались неровным полукругом, оставляя голый полимерный пол. Гниющие стены поднимались примерно на треть высоты, отражая границу, определяемую полом. Остальное: стены, высокий округлый потолок были прозрачной материей, за которыми простиралось оливковое ничто.

Куб запульсировал. Перламутровая волна прошла сквозь стеклянный купол. Мне потребовалась минута, чтобы собрать все воедино. Мы находились под океаном Каррона, и база использовала генератор силового поля ближнего действия, чтобы держать планету в страхе. Кто-то устроил гостиницу внутри шахты, но она не могла процветать здесь. Она была отравлена, испорчена и умирала, настолько слабая, что даже не могла полностью заполнить эту комнату.

Высокотехнологичные приборные консоли выстроились по периметру купола. Огни все еще мигали. Если я была права, куб был генератором энергии нулевой точки, выкачивающим энергию из микроскопического пространственного кармана. Я уже видела такое раньше, приводящее в действие искусственную червоточину. Тулы не проявляли никакого уважения к вселенной, но иногда их устройства работали. Это был один из тех редких случаев, когда их технология была стабильна. Неудивительно, что Косандион был уверен, что шахта работает. Куб будет питать ее почти бесконечно, управляя всеми системами поддержки и поддерживая пузырь силового поля вокруг объекта, чтобы Каррон не мог к нему прикоснуться.

И прямо сейчас роботизированные руки загораживали мне обзор.

Я пошла вперед. Магия следовала за мной, преследуя меня, собираясь в моих следах. Я сошла с досок на высокотехнологичный пол. Магия разрасталась позади меня, не в силах следовать за мной. Она накатывала все больше и больше, как прилив, отчаянно желая продолжать прикасаться. Каждый контакт с ней причинял боль, как наблюдение за тем, как любимый человек делает свой последний вздох.

— Я сейчас вернусь, — прошептала я.

Магический прилив задрожал, излучая столько горя, что я споткнулась.

Я прошла по полу к дальнему концу купола, обогнув колонну. Слева от меня, на открытом месте находился Уилмос, застыв в столбе света, будучи пойманным в стазисное поле.

Должно быть, он пришел в себя после того, как его привезли, потому что оборотень внутри столба был в другой форме. Большой, с лохматой темной гривой с проседью, Уилмос выглядел готовым к прыжку, его руки были подняты, рот разинут, острые клыки готовы были атаковать.

Мой пульс ускорился.

Я стояла очень тихо, слушая и вглядываясь. Уилмос был приманкой. Казалось, не было ни единой души.

— Дочь Странника… — произнес мужской голос позади меня.

Я медленно повернулась. На полимерном полу стояло существо. Нет, не существо, человек. Хранитель в темной одежде, изодранной в клочья, с поднятым капюшоном, держащий в руках белую метлу. Одеяние струилось, меняя цвет от смоляно-черного до пятнисто-серого и снова черного. Его изношенный край расходился клёшем по полу, двигаясь, скользя, превращаясь в ничто и восстанавливаясь.

Щупальца силы хранителя скользнули ко мне. Они тронули меня. Лед накрыл меня электризующей волной. У меня по коже поползли мурашки.

Мантия была не из ткани. Это было разложение, источник тьмы внутри Майкла, лучшего друга моего брата, и ад-ала, которого я уничтожила в Баха-чар. Он был облечен в порчу, которая изливалась из его тела. Он и мантия были единым целым.

И он знал моего отца.