От всего сердца

Только войдя домой, она поняла, как устала за день. Но какой же это был долгий, какой значительный и счастливый день! День – как целая жизнь!

И завтра еще будет день. И послезавтра. И тоже будет жизнь…

* * *

Утро было неожиданно солнечным. И празднично белым после выпавшего вчера снега. И автобус подошел сразу, как только они с Мотей подошли к остановке.

– Мотя, ты веди себя тихо в автобусе, ладно? Иначе нас высадят, пешком придется идти. А это далеко, между прочим!

Мотя послушался, залез под сиденье, лег, даже уши прижал. Кондукторша в автобусе хмыкнула неопределенно, но, поймав заискивающую улыбку Лидии Васильевны, возражать против Моти не стала. Так и поехали…

Нет, можно было дома Мотю оставить, конечно. Да только он тосковать будет. Сама же его приучила к тому, что они всегда вместе… Нет, нельзя его оставлять. Обидится. Не поймет.

Вышли на нужной остановке, Лидия Васильевна заглянула в бумажку с адресом. Ага, это недалеко должно быть… Скорее всего, вон тот дом, длинная пятиэтажка с маленькими балкончиками.

Во дворе дома было пусто, лишь на детской площадке топтались две мамаши с малышами да на лавочке у подъезда сидели почти классические для таких лавочек старушки – одна полная и одышливая, другая сухонькая, в шубе с поднятым воротником. Вот эти старушки ей и нужны! Это не просто старушки, это же кладезь информации обо всех жителях дома! Все видят, все знают, кто во сколько пришел и зачем вышел.

Подошла, присела рядом на край лавочки. Старушки косились на нее подозрительно. Даже Мотя струсил слегка, спрятался где-то сбоку.

– Извините, а можно спросить… – произнесла Лидия Васильевна с робкой улыбкой, и старушки подались вперед, ответили дружным хором:

– Чего? Чего спросить-то? Ищете кого, что ль?

– Да, ищу…

– И кого же?

– Я ищу Ольгу Матвеевну Барабулю… Вы знаете такую, наверное?

– Ой, да кто этих Барабулей не знает, ос-с-поди… – недовольно махнула рукой полная старушка и заправила седую прядь под вязаную шапку. – Плодятся и плодятся, как ненормальные, житья от них нет…

– Ну что ты говоришь-то, Валь, как тебе не стыдно! – бойко повернулась к товарке худенькая старушка. – Еще и чужому человеку такое… Пусть плодятся, тебе жалко, что ли?

– Так это тебе не жалко, Марусь, ты в соседнем подъезде живешь! – дала ей быстрый отпор собеседница. – А я с этими Барабулями на одной лестничной клетке обретаюсь! И ночами не сплю, слушаю, как их младенец пищит! Уж сколько лет слушаю! Это ж надо – одного за другим четверых родить… Совсем Наташка с ума сошла, рожает и рожает! И куда только Ольга Матвеевна смотрит? Пустила к себе внучку с мужем, ага… Теперь и не выгонишь…

– Так она и не собирается их выгонять! Наоборот, помогает всячески! Потому и на своих ногах бегает, не то что мы с тобой… Только и сил осталось, что до лавочки добрести…

– Да ну! – снова сердито отмахнулась полная старушка. – Тоже мне, счастье какое, бегом бегать на старости лет! Да они, поди, и вовсе ее скоро выживут из квартиры-то! Скажут: нам метров не хватает, иди-ка давай отсюдова! И впрямь ведь удивление берет, как они там все помещаются – в двухкомнатной?

– Ну это уже не наше дело, Валь…

– Да не наше, конечно… Я разве спорю?

Старушки замолчали, потом вдруг опомнились одновременно, повернули головы к Лидии Васильевне.

– Так вы Ольгу Матвеевну ищете, что ль? – переспросила та, которая встала на защиту многодетного семейства.

– Да, я ищу Ольгу Матвеевну… Не подскажете мне номер квартиры?

– Так на третьем этаже, квартира двенадцать… А зачем она вам понадобилась? Вы не из собеса случайно?

– Нет, я не из собеса.

– А! Вы, наверное, по поводу обмена… Я слышала, что Барабули собирались свою двушку на трехкомнатную менять…

– Да откуда у них деньги, что ты? – насмешливо глянула на свою товарку по скамейке полная старушка. – Разве с дитями хоть сколько-то подкопить можно? Если только у Ольги Матвеевны какие накопления есть…

– А что ты такая любопытная, Валь? – рассердилась худенькая старушка. – Опять чужие деньги считаешь! Прямо перед человеком неловко, ей-богу!

Любопытная Валя зашлась возмущением, но долго не могла подобрать слов для достойного ответа. Из подъезда в этот момент вышла какая-то женщина, и Лидия Васильевна воспользовалась ситуацией, придержала тяжелую железную дверь и быстро скользнула внутрь, потянув за собой Мотю. Поднялась на третий этаж, остановилась около двенадцатой квартиры и нажала на кнопку звонка.

За дверью была тишина. Еще раз нажала на кнопку… Звонок не работает, что ли?

Подождала еще немного, потом тихо постучала в дверь. Прислушалась, еще раз постучала…

– Похоже, никого дома нет, Моть… – растерянно произнесла она.

Мотя заволновался, зарычал тихо, встал на задние лапы и тоже поскреб слегка дверь. И залаял громко.

– Да тише ты! – испуганно потянула поводок Лидия Матвеевна. – Я ж не просила тебя лаять, ты что!

Однако за дверью после Мотиного выступления произошло какое-то шевеление, и вскоре она отворилась, явив им сердитое лицо пожилой женщины с приставленным к губам указательным пальцем – тихо, мол, чего расшумелись!