От создателей Камасутры

– Не знаю. Хорошо бы помыться. Только где?

– Может, пойдем потихоньку, глядишь, ручей какой-нибудь попадется, или речка, или деревня? Тут сидеть – все равно бесполезно.

– Ладно, пошли. Только жрать ужасно хочется. Хоть бы банан стибрить!

– Где ты его стибришь? Пальмы вон какие высокие, к тому же они все зеленые. Пошли, может, в какой-нибудь деревне поедим.

Замотавшись кое-как в сари, я повисла на Галькиной руке, и мы побрели куда-то – чумазые, голодные, бесприютные, как кот Базилио и лиса Алиса.

Вскоре нас догнала яркая веселая процессия мужчин и женщин с пестрыми цветочными венками на шеях, с бубнами, какими-то балалайками, дудками, с песнями и плясками.

Сами не заметив как, мы пристроились в хвост этой толпы, включившись в общий ритм и прибавив шагу. Идти стало веселее. Никто нас не гнал. Иногда замыкавшие процессию женщины оборачивались и приветливо улыбались нам, и мы улыбались в ответ.

По дороге брел скот, проезжали повозки, стремительно проносились автомобили. Велосипедисты тянули груженые тележки, прицепленные к раме. Вокруг кипела простая трудовая жизнь, и мы с Галькой как-то напитались этим духом повседневных людских забот, доброты, веселья. Мы сами не заметили, как солнце стало садиться. Наша компания как раз добралась до селения и, пройдя его до середины, стала устраиваться на ночлег возле древнего храма на холме. Мы, естественно, не отставали от этих людей. Не знаю, почему мы вызвали у них такую симпатию, впрочем, если вспомнить паломников и святых, сидящих на ступенях гхатов в Варанаси, то можно – с натягом – и нас принять не за чумазых бродяжек, а за крепко верующих паломников. Нас накормили – да будет милосерден к ним Кришна – и выделили место в женском шатре, который натянули под кучкой густорастущих пальм.

Но, что самое удивительное, они ни о чем нас не спросили. Святые люди!

– Утром умоемся! – сонно пролепетала Галя, кладя щеку на пухлую ладошку. – Я здесь фонтан видела. – И она уснула.

Меня сон не брал. Хотя ноги гудели от непривычки к дальним пешим прогулкам, а тушенные в котелке овощи с пряностями и миндальными лепешками приятно согревали желудок и привносили уют в мою измотанную душу, сон не шел.

Из Кольхапура мы выбрались, но где мы сейчас и как далеко отсюда до Гоа? Рассматривая карту, я сосредоточилась на маршруте до Пуны и от нее до Гоа. Южное направление я совершенно не запомнила. Кажется, между Кольхапуром и Панаджи был нарисован значок самолета. Аэропорт? Может, крупный город? И сколько километров до него? Кажется, расстояние на глаз от Кольхапура до Панаджи было раза в два меньше, чем от Кольхапура до Пуны. Если идти дальше с паломниками, то и мыться не надо. Но если помыться, то можно попробовать нанять какой-нибудь транспорт или сесть в междугородний автобус. Наверняка такие здесь ходят. Только мыться нужно после третьего «кукареку», и обязательно – стоя лицом к востоку…

– Почему к востоку?

– Там Будда, – ответила мне госпожа Ваджпаи, вся окутанная чем-то золотисто-розовым.

– Какая вы стали красивая, – ответила я. – Но вы ведь мертвая!

– Поэтому и красивая, – она вдруг начала грубо трясти меня за плечо.

– Ой, вы что, больно же!

– Не ори! – шикнула на меня покойница не своим голосом. – Перебудишь всех! Вставай, мыться пойдем.

– А что, петух уже прокукарекал?

– Какой еще петух?! Вставай, говорю! – И Галя рывком посадила меня.

– Фу, ты меня напугала! Мне приснилось, что это меня Зеленая мымра за плечи трясет.

– Кто? – не въехала Галя.

– Да госпожа Ваджпаи.

– Покойница, что ли?

– Во всяком случае, когда я ее видела последний раз, она была трупом.

– Свят, свят, свят! – перекрестилась моя впечатлительная красавица.

– А зачем ты меня разбудила ни свет ни заря? – Я огляделась по сторонам: чернильно-синее небо утратило свою бархатную глубину, в нем появилась прозрачная зыбкость, но звезды еще сияли, восток был спокоен, кругом царила пронзительная тишина, какая бывает перед восходом.

Галя вытянула меня из шатра, где сладким безмятежным сном почивали наши невольные спасатели, и, оттащив подальше в заросли, сунула в руки мою авоську и какой-то сверток.

– Балда! Надо помыться, пока все спят! Не будешь же ты оголяться на виду у всех?

– Нет, конечно, – удивилась я. – А зачем?

– Не знаю, как у тебя, а у меня в трусах полно песка, как в песчаном карьере. Всю ночь скрипел!

Я поерзала задом по земле. Она права! Лучше это сделать, пока все спят.