От солдата до генерала. Воспоминания офицера-связиста об управлении войсками в военных кампаниях Третьего рейха. 1939—1945

В темный ноябрь приехала моя семья. Квартира была прекрасна, но ее продувало с востока на запад и с запада на восток. В продуваемой ветрами комнате, несмотря на большую кафельную печь, невозможно было жить. Западные архитекторы не приняли во внимание своеобразный климат страны.

Проходившие распродажи облегчали ведение домашнего хозяйства. Цены на рынке были в два раза меньше мюнхенских, в гостинице, правда, цены были вдвое выше. Никогда прежде нам не доводилось видеть такого изобилия дешевых окороков, гусей, карпов, как в Кёнигсберге. Для отдыха от канцелярских забот я отправлялся зимой на полуостров Земланд у Раушена[48] или совершал пробежку на лыжах вместе с женой по заснеженной узкой полосе песчаного пляжа, с одной стороны от которого бушевал прибой, с другой поднимался крутой обрывистый берег. Весной, когда мы шли из Кранца[49] в Розиттен[50], нам преградил дорогу могучий лось. Мы сошли с велосипедов и рассматривали его в восхищении какое-то время, пока он не скрылся в лесной глуши. Мы наблюдали, как парил над дюнами в потоке восходящего воздуха планерист. В Розиттене на орнитологической станции нас встретил профессор Тинеман, он рассказывал нам не только о кольцевании птиц, но и о местных обычаях. На конном заводе Тракенен, в охотничьем замке кайзера в Роминтене (ныне Краснолесье), мы наблюдали за великолепными быстроногими жеребцами. На небольшом пароходе мы плавали по Мазурским озерам в окружении бесконечных лесов. В глубоком благоговении мы стояли перед памятником Танненбергской битве[51] и воспринимали его не как символ победы в когда-то бывшей кровавой битве, но скорее как устремленный к небу знак, предупреждавший народы Востока: «До этого места, и ни шагу дальше!» Одна из боковых ниш памятника была посвящена бойцам телеграфных и иных войск связи, павшим на Первой мировой войне. Мы побывали в замках ордена в Западной Пруссии в Мариенвердере[52]и Мариенбурге[53], видели памятники с надписью: «Эта земля останется немецкой». Мало кто из местных жителей знал обо всех этих красотах родной земли.

В марте 1932 г. полковник фон Рейхенау совместно с офицерами генерального штаба и офицерами-связистами повторил на местности – на высотах Егерхёэ и у Ангебурга[54] – сражение в Мазурском поозерье в 1914 г. В полдень мы прошли на буерах по Швенцайт-Зе и на лыжах большое расстояние по слежавшемуся снегу Мауэр-Зе. Постоянно дувший сильный ветер нанес метровый слой снега в ветровой тени и оголил, превратив в застывшую наледь, наветренные склоны. Затем энергичный капитан приступил к бурной деятельности, чтобы напомнить о забытой всеми провинции. Она была все так же мало населена, и, казалось, правительство рейха списало ее, что и являлось конечной целью воинственного соседа. Рейхенау отправил обер-лейтенанту Мартину из тренировочного батальона сенсационное сообщение: «Внимание! Говорит Остмарк. Сегодня ночью польские войска перешли границу Восточной Пруссии». Это сообщение выглядело настолько правдоподобным, что ему многие поверили. Мартин, один из лучших знатоков бесчисленных пограничных инцидентов, наглядно описал, как незащищенные пограничные казармы рейхсвера подверглись неожиданному нападению польских войск.