От солдата до генерала. Воспоминания офицера-связиста об управлении войсками в военных кампаниях Третьего рейха. 1939—1945

Моя служба свела меня с начальником оперативного управления штаба подполковником фон Салмутом, который ясно и по-деловому, но с некоторой долей услужливости излагал свое мнение. Небольшой штаб связистов был подобран очень удачно. Технический обер-инспектор Пестингер, великолепный знаток своего дела, разрабатывал аппарат войсковой связи, коммутаторы и радиостанции для военного округа и гарнизонов, занимался тарифами и доставкой оборудования. Офицер ландвера обер-лейтенант Клейндинст, старательнейший человек, который мне когда-либо встречался, все нескончаемые списки личной подготовки и схемы связей при мобилизации держал в голове и порядке.

Горы бумаг в моем кабинете все так же росли. Из-за сигар, выкуриваемых мной одна за другой, воздух был отравлен. Голова уже с утра была тяжелая. И тогда я прекратил курить раз и навсегда. Постепенно я обрел смысл и понимание многих дел, которыми мне было нужно заниматься, прежде всего это: связь между рейхом и нашим отдаленным военным округом, связь между командованием военного округа и гарнизонами, районами формирований войск и пограничными территориями, стационарные радиостанции и станции прослушивания, аппараты, собаки связи, частные вопросы подготовки к мобилизации, учебные занятия для офицеров штаба.

Командование военного округа переехало в три новых здания на Кранцер-Аллее, которые для вражеских самолетов должны были выглядеть как жилые дома. Полуподвальный этаж имел мощное бетонное перекрытие. Здесь располагался коммутатор. Ежедневно велись разговоры о вражеских бомбардировщиках, против которых не было действенной защиты. С той стороны границы от поляков слышались на повышенных тонах требования репрессалий и ввода войск в провинцию, которую защищал небольшой отряд солдат. Подобное происходило в 1923 г. в Рурской области, занятой французами. Проводная связь с рейхом поддерживалась по двум подводным кабелям, которые выходили на сушу в Пиллау[36], где среди береговых батарей располагался усилительный пункт системы передачи с ЧРК. Покрашенный в белый цвет, он представлял собой со стороны Данцигского залива прекрасную цель. Значение подводного кабеля по-разному оценивали флотский офицер капитан-лейтенант фон Фридебург и морской комендант Пиллау с его штабом. Мнения были прямо противоположными: одни утверждали, что в первую же ночь конфликта кабель выловят и перережут, другие говорили, что противник его не найдет, да и не будет он о кабеле тревожиться.

Междугородные кабели из Пиллау, Эльбинга[37], Алленштейна[38] и Инстербурга[39] сходились в Кёнигсберге в шахте перед зданием центральной телефонной станции на Херкулесплац. Отверстия в решетчатой крышке люка, выходящего на тротуар, предоставляли прекрасную возможность перерубить кабель осколком или повредить его каким-нибудь другим способом в результате диверсии. Мной были сделаны предложения, как обезопасить эту жизненно важную связь. Предложения, где речь шла о паре сотен марок, рассматривались целый месяц в трех министерствах; в пределах этого треугольника бумаги ходили туда-сюда: от министерства почт рейха в министерство рейхсвера, затем в министерство внутренних дел рейха, в «компетенции» которого была воздушная оборона. Дело окончилось ничем. У стационарной радиостанции имелась большая деревянная мачта, крепившаяся множеством растяжек. Одно случайное попадание могло нанести непоправимый урон этому сооружению и оборвать резервную связь. Я предложил возвести стальную мачту без промежуточных опор, как в Мюнхене, которую построили два года спустя. Цитадели Кёнигсберга по условиям мирного договора было оставлено несколько тяжелых орудий армии рейха. Крепостной холм был соединен с кабельной сетью цитадели. Средства для строительства были так неумело использованы, что невозможно было вести переговоры между фортами, не говоря уже о переходе к почтовой телефонной междугородной связи.

Офицер связи в цитадели был старше меня, все обостренно воспринимавшим. Поэтому было затруднительно предлагать ему какие-либо рационализаторские планы. Мы пупинизировали[40] телефонную сеть цитадели и добились в работе необходимого взаимопонимания. В укреплениях Лётцена[41] мы обнаружили забытый всеми крепостной кабель, который мы также пупинизировали и вновь восстановили телефонную крепостную сеть. Комендант крепости проявил большую заинтересованность в поиске. Его офицер штаба, мой старый учитель военной истории Шпанг, оказал мне большую поддержку. Инспектор войск связи генерал фон Бонин и я побывали в его бывшем батальоне в Лётцене. Активной поддержки всем моим начинаниям я от него не получил. В Восточной Пруссии фон