От альфы до омеги (СИ)

Стоило Рикгарду заикнуться о том, что старые данные уже давно неактуальны, что стоит обновить базу, выслать новый отряд Ликвидаторов, и Квинт начинал икать.

— Займись делом, Рикгард. В печенках твое первооткрывательство сидит, — говорил он и открывал свой контейнер с обедом.

Жена собирала ему «вкусный и полезный» набор, который состоял, кажется, из одной только цветной капусты. По крайней мере, именно ее Рикгард раз за разом и видел в мусорном ведре. По пути в отдел Квинт заворачивал в закусочную и брал там бургер или сэндвич, который одинаково предсказуемо истекал кетчупом прямо ему на галстук ровно в полдень.

— Иди лучше отобедай, — советовал Квинт. — Сразу выбьет всю охоту усложнять себе жизнь.

И Рикгард оставался ни с чем. Простая жизнь, по понятиям Квинта, состояла из труда по графику и отчетам по образцу. Понятное дело, что полевой работой такой большой начальник не занимался, и за штурвал он садился разве что на демонстрации. А вот Рикгард летал каждый день, и пустой радар выводил его из себя.

Дело было даже не в звездах на боку Иолы, да и графики эффективности его не волновали. Куда больше его интересовали полеты и открытия, и в одном Квинт все-таки был прав: приключения Рикгард любил. В Ликвидаторы он пошел для того, чтобы летать, и поначалу аномалии его не увлекали, но со временем охота в небе заменила ему жизнь внизу, на земле, так что теперь без облетов со сканером Рикгард не мог прожить и дня.

Так почему бы — если Ливий все-таки позвонит с добрыми вестями — не устроить себе небольшое, но настоящее приключения прямо сейчас? По ночам он не летал уже несколько лет, да и в сторону Пыльных Городов путь ему заказан. Но именно сейчас, в неотчетное время о его выходке никто не узнает. По крайней мере, до поры до времени. А уж когда об этом полете все-таки услышат... Ему будет что рассказать. Рассказать и показать. Квинт просто старый ленивый дурак. Он привык к стандартам и разлинованным формулярам, ему нравится удобная упорядоченность, которую за годы после восемнадцатого Возмущения обрела жизнь. Он думает, что все самое сложное позади, и аномалий, которые не вписываются в привычные графики и таблицы, больше ни за что не появится. Но может статься, что самое сложное они все это время упускали из виду. Ведь самое сложное — самое хитрое.

Звонок разлетелся по пустому дому так оглушительно, будто кто-то запустил в стену хрустальную вазу. Ваз Рикгард не держал, зато к голографу бросился со всех ног.

— Есть, — в полумраке гостиной мелькнуло лицо Ливия, его сигара и дымное колечко. — Сорок четвертая частота.

Короткие гудки. Но большего Рикгарду и не требовалось.

Летный ангар встретил его прохладной темнотой. В помещении пахло маслом и остывающим металлом. Огни Рикгард, конечно, зажигать не стал. Протиснулся меж натертых боковин плоских аппаратов, которые в шутку звали навозными жуками, и оказался на площадке перед своей Иолой. Верхние люки открывались по команде прямо с приборной доски, так что он вспрыгнул на короткое треугольное крыло, потом в кабину и с облегчением выдохнул. Даже если его засекут прямо сейчас, он просто поднимется в воздух и улетит. С Квинтом он будет разбираться потом. В конце концов, слишком уж много у Рикгарда значков отличия — так просто его выкинуть из Ликвидации не могут.

Скорее всего.

Иола дружелюбно загудела и мигнула лампочками. Радовалась его возвращению. Знала, что предстоит особенное задание. Ей тоже не терпелось приступить, слишком уж долго Рикгард жег топливо впустую.

— Ну что, Иола, — тихо спросил он, — готова?

Люк в потолке ангара пополз в сторону. Чернота сменилась синевой, отделанной блестками звезд.

Иола загудела ниже и мягко оторвала шасси от земли. С шипением спрятала их в брюшке и аккуратно проскользнула в люк. Потом на мгновение замерла, словно задерживала дыхание перед глубоким нырком наоборот, и рванула ввысь.

Они всегда поднимались на высоту птичьего полета, и теперь Эмпориум уменьшился до россыпи огней, которые поместились бы и на ладони. Где-то сзади слабо светился благообразный квартал Ликвидаторов, домишки семейных горожан, неоново-стеклянные высотки, купола Сената, руины старых городских построек и серые стены закрытого синтетического Центра. Отсюда столица казалась такой маленькой, что Рикгард поневоле задавался вопросом, за что ей досталось все ее могущество.