Осужден пожизненно

Уладив все эти дела, они повесили над огнем котелок, наполненный родниковой водой, и вскоре каждый получил по кружке жидкого чая и кусочек сухаря, один лишь Граймс отказался от еды. Покончив с завтраком, Бейтс испек в золе пресную лепешку, а затем они снова стали совещаться относительно их будущего жилья.

Было совершенно очевидно, что спать под открытым небом невозможно. Стояла середина лета, и докучливых дождей не ожидалось, но дневная жара угнетала всех. Главное, необходимо было оборудовать какое-то пристанище для миссис Викерс с девочкой. Неподалеку от берега у утеса виднелся песчаный холм, на восточной стороне которого зеленел молодой лесок. У Фрера возникла мысль нарубить деревца и выстроить из них подобие хижины. Однако они вскоре убедились в том, что их карманные ножи для этой цели совершенно непригодны; тогда, сделав зарубки на молодых деревцах, а затем переломив их, они смогли за несколько часов собрать достаточно веток, чтобы соорудить навес между двумя скалами – одной с пещерой внутри для хранения провизии, и другой, имеющей выступ размером ярдов в пять, – там спали миссис Викерс и Сильвия; Фрер и Бейтс намерились расположиться у входа в кладовую, чтобы одновременно охранять и женщин, и провиант. Граймсу предоставили соорудить себе жилище в том месте, где накануне ночью был разведен костер.

Когда они возвратились к обеду, вдохновленные своим планом, они застали бедную миссис Викерс в большой тревоге. Граймс, которого они освободили от работы из-за черепного ранения, ходил по берегу, что-то бормоча, и грозил кулаком воображаемому врагу. Подойдя к нему, они поняли, что удар повредил его мозг, и он бредит. Фрер попытался его успокоить, но безуспешно; наконец, по совету Бейтса, его окунули в море. Холодная ванна его усмирила, приступ ярости прошел, и когда его уложили в тени ближайшей скалы, он впал в состояние полного изнеможения и вскоре уснул.

Бейтс разделил лепешку на равные части, и вместе с маленьким кусочком мяса она составила их обед. Миссис Викерс сообщила мужчинам, что заметила на борту брига какую-то суматоху: очевидно, арестанты сбрасывают за борт весь лишний груз, чтобы облегчить движение судна. Бейтс согласился с ее предположением и добавил, что мятежники подняли стоп-анкер и, выбирая перлинь, постепенно разворачивают корабль по направлению к выходу из гавани. Не успели они закончить обед, как подул легкий бриз, «Морской ястреб», подняв перевернутый английский флаг, дал выстрел из мушкета – то ли на прощание, то ли на радостях – и, распустив паруса, исчез в западном направлении.

Миссис Викерс отошла вместе с Сильвией на несколько шагов и, прислонившись к шершавой каменной стене своего будущего жилья, горько заплакала. Бейтс и Фрер сделали вид, что им весело, хотя для каждого из них присутствие брига являлось как бы залогом их безопасности, и только сейчас они с особенной остротой ощутили свою оторванность от мира.

Однако надо было работать, а не предаваться бесполезной грусти, пример подал Бейтс, и все заработали так усердно, что к наступлению темноты собрали целую груду ветвей и валежника, чтобы закончить жилище для миссис Викерс. Граймс все время мешал им работать, ОН набрасывался на них с горькими упреками, обвиняя их в предательстве, кричал, что его оставили на произвол бунтовщиков. Бейтс тоже жаловался, что у него болит рана на лбу и что его мучит головокружение. Время от времени он подставлял голову под родниковую струю, и это помогало ему держаться на ногах и завершить укладку крыши из веток, после чего он бросился на землю, сказав, что встать уже не может.

Фрер попробовал полечить его тем же методом, что и Граймса, но соленая вода только растравила рану и ухудшила его состояние. Миссис Викерс посоветовала развести немного спирту в воде и промыть рану, и они открыли бочонок рома.

Поужинали они лепешкой с чаем, а при свете ярко пылавшего костра их положение уже не казалось им столь безнадежным. Поставив кружку на плоский камень, миссис Викерс разливала чай, пытаясь сохранить степенный вид; это могло бы показаться смешным, если бы не вызывало щемящую жалость. Она пригладила волосы и кокетливо заколола на плече белую шаль, она даже посетовала Фреру, что не захватила с собой еще туалетов. Сильвия пребывала в отличном настроении и ни за что не хотела сознаться, как она голодна. Выпив чай, она принесла в котелке родниковой воды и освежила голову Бейтсу. Наутро мужчины решили пойти поискать какое-нибудь место для рыбной ловли, чтобы дополнить свежей рыбой их ежедневный рацион.

Больше всего беспокоило их состояние бедняги Граймса. Бессмысленное бормотание сменялось у него приступом буйства, и Фрер не спускал с него глаз. Несчастный что-то долго и бессвязно говорил, вскрикивал и, наконец, свалился и уснул. Фрер помог Бейтсу дойти до пещеры, уложил его на охапку зеленых веток, а сам лег рядом, чтобы немного уснуть. Утомленный работой и треволнениями дня, он крепко заснул, но под утро его разбудил странный шум.