Острова

Джек уже понял, с кем они столкнулись, он понимал, что выступать против таких специалистов невозможно, если ты слабее их. Его противник был хорошо сконцентрирован, и требовалось как-то расслабить его, заставить потерять концентрацию и только потом – выныривать на поверхность.

«Без труда не вытянешь рыбку из пруда» – нет, это не то.

«Тише едешь – дальше будешь» – совсем не то. Джек что есть силы пытался удержать связь с реальным миром, вспоминая какие-то анекдоты, фильмы и пословицы. Пословицы подходили лучше всего, они не допускали какого-то изменения, они звучали, как код: «Против лома – нет приема…»

Есть еще продолжение: «…если нет другого лома».

А есть ли у него другой лом? Противостоять этому противнику в открытом бою он не мог, тот садил словами, как кувалдой. Чемпион, одно слово.

– Ты должен поддаться, ты должен смириться… – распевал бородатый, продолжая попытки вскрыть Джека.

Солдат уже повели к ближайшим постройкам – теперь Джек хорошо видел это, а здесь еще шли бои. Веллингтон упрямился, подпорченный алкоголем разум вел себя нестандартно, и на помощь одному бородачу пришел другой – поопытнее. Вдвоем они подсекли полковника и потащили на крючке.

Джек вспомнил свой дом, мать, козу. Вспомнил, как охотился на сапиг. Сейчас эти воспоминания были самыми важными, ведь это было его начало, его осознание себя и своей индивидуальности.

– Ты должен поддаться…

Простые слова, но как же сводило судорогой ноги, как кололо в пятках, будто приходилось бежать по раскаленным углям.

– Ты должен повиноваться…

«Сложи пальцы лодочкой – вот так…»

– Ты должен повиноваться, мы твои друзья. Я вижу твое детство…

«Врешь, сволочь! Ты не можешь пролезть и блефуешь!..» – мысленно воскликнул Джек.

«Главное, отвлечь его внимание, ведь после удара, пусть даже не сильного, он отпустит тебя или ослабит хватку и тогда – удар головой…»

«Но мне будет больно! Или нет?»

Джек вспомнил, как ощупал при этом свой лоб, ему показалась безумной идея ударить кого-то головой. А самому-то каково будет? Но кто наставлял его тогда? Кто давал эти советы?

«Не бойся, когда ты знаешь, что делаешь, тебе совсем не больно, а вот тому, кто не ждет атаки, – будет плохо… Но сначала – удар пальцами…»

«Лодочкой?» – переспросил Джек.

«Называй это лодочкой, если тебе так удобно».

«Ферлин!» – вспомнил Джек и от этого почувствовал прилив сил. Это ведь Ферлин обучил его всему, что он знал, это его советы он потом использовал и его наставления оттачивал опытом в настоящей войне.

110

Ударил Джек жестко. Должно быть, сработал эмоциональный настрой. Шум бочки с мусором немного утих, а противник посмотрел на него удивленным взглядом, не веря в то, что случилось.

– Это еще не конец, приятель, – сообщил ему Джек и, схватив за грудки, врезал лбом в переносицу – точно, как учил Ферлин.

Кайман свалился, и одним противником стало меньше.

В первое мгновение его коллеги ничего еще не поняли, но Джек не собирался давать им ни единого шанса. Распахнув дверцу пикапа, он выхватил револьвер и прямо поверх крыши сделал три быстрых выстрела.

Четыре – ноль.

Поняв, что происходит, остальные кайманы побросали работу и бросились к постройкам – но! Раз-два-три-четыре! Это те, что были в барабане. Потом Джек быстро скинул пустые гильзы, сорвал с липкой ленты еще четыре патрона – какие-то нестандартные, пули без оболочки.

И снова – раз! – два! – три! А четвертый успел отбежать достаточно далеко, но только не для Джека.

– Сыграем по другим правилам, – сказал он и сделал точный выстрел. Потом сбросил гильзы и сел в машину.

Напряжение постепенно отпускало его, и он чувствовал необыкновенное облегчение, как будто поднялся с большой глубины, где не было ни капли кислорода.

Рядом шлепнулся на сиденье Веллингтон. Он тяжело дышал, словно они вместе поднимались с удушливой глубины.

– Выпить… хочешь?.. – спросил полковник через минуту.

– Не откажусь.

Полковник хотел дать ему начатую фляжку, но передумал и достал свежую. Джек сорвал с нее пробку, как будто пил не первый год, а потом запрокинул и опустошил всю без единого перерыва.

Пока он переводил дух и осмысливал это, прошло минут десять, и в кабину вернулись Шойбле и Хирш.

– Во, болтуны какие! Даже не слышал, чего они мне отвечали!.. – пожаловался Шойбле. – Тедди, ты понял, чего они от нас хотели?

– А ты выйди и спроси… – посоветовал Хирш, постепенно приходя в себя.

Шойбле повертел головой и с удивлением обнаружил у машины тела в белых одеждах. Они застыли в разных позах с выражением недоумения на лицах и раскинутыми руками.

– Ничего себе… – поразился Шойбле. – Кто это их, Тедди?

– Ехай давай, – посоветовал Хирш. – Солдаты уже тронулись.

И действительно, джипы уже разгонялись по дороге, и пикапу следовало поспешить.

– Что это было, Джек? – спросил Хирш, который ничего не помнил, но интуитивно понимал, что спрашивать нужно у Джека.

– Точно не знаю, но эти люди пытались взять нас под контроль.

– Они рассказывали мне про мое детство, – вспомнил Шойбле, неуверенно дергая руль, отчего пикап прыгал с обочины на обочину.

– Ты не мог бы вести ровнее? – раздраженно произнес Хирш.