Остров цензоров

– Привет. Хочется пожелать тебе доброго утра, но не уверен, что он будет такое. И, тем не менее, доброе утро, старина.

– Доброе. Доброе пока что, а там, посмотрим.

– Чем занимаешься и что в планах на сегодня?

– Пока не знаю. Все будет зависеть от развития событий. Пока сижу дома и пью кофе. Хочешь, присоединяйся.

– Я думаю, тебе и без меня будет не скучно.

– Это верно. Предчувствие вещь тонкая и от него нельзя отмахнуться.

– Я действительно хочу пожелать тебе не только доброго утра, но и дня. Думаю, тебе будет сложно сегодня. Ты сделал очень откровенную статью. Я бы так не смог. Это я тебе говорю, как профессионал, хоть и бывший.

– Профессионалы не бывают бывшими.

– Наверное, ты прав. Если что, звони.

– Спасибо, Слав. Я постараюсь держаться.

– Тогда пока. Если будет возможность, вечером можем встретиться.

– Посмотрим.

Этот звонок был важен для Виктора. Эта была первая реакция и ее положительный настрой и поддержка придавали уверенность. Затем посыпались звонки от коллег по работе и знакомых. Сообщали, что в редакции военная дисциплина и тишина. Все обсуждают статью тихо, стараясь не показываться главному на глаза. Ходят по зданию стараясь прошмыгнуть по коридору на свои рабочие места, чтобы не попасться под горячую руку.

Виктор представлял, что примерно так и будет. Мих Мих придет, прочитает статью. Выяснит что и откуда. Проведет совещание, где всем устроит разнос по-порядку, просто чтобы выпустить пар. Ему отвечать за все. А что будет, он не знает.

Виктор понимал, что в общем, подставил Мих Миха, но знал, что даже сильная гроза проходит. Но стрелочники были известны, так что все уляжется, и он усидит в своем кресле. Он был хороший журналист и хороший администратор. Такими кадрами не разбрасываются.

Звонок от Мих Миха был около десяти.

– Зачем тебе это было надо? – спросил он вместо приветствия, – совесть глодала и нашла рупор, чтобы прокричать?

– А как я должен был поступить? Тихо сидеть и молчать?

– Не надо было ее просто обрабатывать. Мину замедленного действия не обязательно было приводить в действие.

– Извини Мих Мих, но ты, как профессионал, понимаешь, что я не мог поступить иначе. Мы с тобой по разные стороны: ты администратор, я сотрудник. А как бы ты поступил на моем месте?

– На черта мне твои извинения. Я бы просто не оказался на твоем месте. Ты подложил мину под редакцию, и я не знаю, что теперь будет.

– Да пронесется ураган и станет тихо. Кто виноват и что делать, известно.

– Ну, да. Здесь уже не просто жаренным пахнет, здесь уже пожар и его надо тушить. А ты дома сидишь.

– Если я появлюсь в редакции, будет легче?

– Нет. Не появляйся. Будем ждать реакции и потом думать, что делать. Чем меньше ты на виду, тем меньше вызываешь раздражение. А как профессионал, да, я тебя понимаю, но не поддерживаю. Жди моего звонка.

– Понял.

Мих Мих, не прощаясь, повесил трубку. В разговоре он был выдержан, не кричал, не повышал голос. Было понятно, что уволить Виктора – это не решение, это эмоции. Главный был хорошим практиком и знал, что практичность гасит эмоции.

Потом были звонки от знакомых журналистов. В основном все желали удачи. Были и такие, кто осторожничал, пытаясь выяснить, как он получил добро на публикацию. Некоторые не позвонили. Он не обижался на них, он понимал, что они не хотят афишировать знакомство, заняв выжидательную позицию.

Как ни странно, звонили из различных политических и общественных организаций и поздравляли за смелость и предлагали, если будет надо, поддержку. Это были просто слова, и никакой поддержки не будет, все они зависимы от сильных мира сего. Позвонили из нескольких независимых редакций и предложили место у себя, за что он их поблагодарил.

Виктор не выходил из дома. Он ждал, ждал самого главного звонка.

«Статью, наверняка, прочитали. Теперь решают, что делать. Проводят обсуждение и вырабатывают тактику и стратегию. Со мной церемониться не будут. Кто я для них? Так, побочное звено в их цепи. Но надо себе признаться, что молчание тяготит. Неизвестность – не лучший для меня помощник. Да и кто мне теперь помощник? Только я сам», – думал Виктор, выпивая уже неизвестно какую чашку кофе.

Около часа дня прозвенел звонок телефона. Для Виктора любой звонок сейчас был в радость, чтобы отвлечься от мыслей.

– Здравствуйте, Виктор Сергеевич, – услышал он голос Сергея Львовича, я думаю, Вы ждали моего звонка?

– Здравствуйте. Не скрою. Ждал, – стараясь придать своему голосу, спокойствие ответил Виктор.

– И, очевидно, ждете грома и молний?

– Не то чтобы очень, но что-то подобное из природных явлений. Хотя Вы относитесь к людям, не разговаривающим на повышенном тоне.

– Что шутите, хорошо. Работа обязывает быть выдержанным. Но я звоню, чтобы предложить Вам встретиться и поговорить. И предлагаю не у меня в кабинете, а где-то на нейтральной территории. Вы можете что-то предложить, где не очень шумно и мы могли бы посидеть. Ваш выбор, чтобы Вы чувствовали себя комфортнее и спокойнее.

– Хорошо. В какое время?

– Часа в три Вас устроит?

– Да. Тогда предлагаю встретиться в кафе, где и поговорим и перекусим. Там хорошая кухня.