Остров судьбы

Мелани отвела глаза — и так слишком долго любовалась его телом. Она готова поклясться, что ленивая поза — притворство и спокойно лежащие руки немедленно пресекут любую попытку освободиться. Правда, девушка не собиралась делать этого, пока кружилась голова. Мелани прикрыла глаза рукой и тут поняла, что же поразило ее в облике Энтони. Он снял повязку!

— У тебя два глаза! — выпалила она.

— У большинства людей именно два, — ответил Энтони сухо, — но в моем случае один не функционирует.

И он повернулся, чтобы Мелани увидела неподвижный искусственный глаз — с мутной радужной оболочкой.

— Как это случилось? — прошептала потрясенная девушка.

— Ты еще спрашиваешь?

Мелани непонимающе заморгала.

— Но я ведь не знала. Тогда говорили, что ранения не слишком серьезны.

— Трудно поверить. — В голосе Энтони звучали скептические нотки.

— Послушай, мне тогда было всего пятнадцать! По закону я не несла ответственности за случившееся. Полиция разбиралась с моими родителями. — Мелани понимала наивность оправданий, но все же продолжала. — Как их осудить за стремление защитить меня? Так поступили бы все родители в подобных обстоятельствах.

Действительно, родители боялись, что психику девочки травмирует правда о трагедии, и постарались не сообщать точной информации.

Ночью в больнице Мелани допрашивал офицер по работе с несовершеннолетними. Он сообщил пребывавшей в шоке девочке, что на переднем сиденье сбитой машины находилась миссис Моника Шерман, она готовилась стать матерью. К сожалению, Моника погибла, когда машина перевернулась. Водитель, сам Энтони Шерман, чудом остался жив, но сломал ногу. Сыну на заднем сиденье повезло, он отделался ушибами.

Мелани и четырнадцатилетняя Алиса в тот ужасный вечер возвращались от подружки, когда на сельской гравиевой дороге произошло столкновение. Для девочек столкновение окончилось благополучно, если не считать шока и царапин.

Энтони не стал обвинять девушку, лишь погладил пальцем покалеченный глаз и просто сказал:

— Осколок. Стекло разлетелось вдребезги. Сначала думали, что зрение пропало на время. Но частица стекла проникла внутрь и занесла инфекцию. Несколько месяцев спустя начался воспалительный процесс.

Голова продолжала раскалываться, но воспоминание внезапно будто обожгло девушку.

— А… нога?

— Ну, все не так уж плохо. Я могу ходить.

— Но ты не можешь бегать?

После трагедии девочка случайно подслушала шептавшихся родителей. Отец говорил, что в тот роковой день Энтони Шерман отмечал двойной праздник — двадцатипятилетие и приглашение в олимпийскую сборную. Успехи в спринте привели молодого человека к высшим достижениям, о которых может только мечтать каждый спортсмен.

— Нет, отчего же, я могу и бегать. Конечно, не как спринтер мирового класса. — Голос становился все более бесцветным.

— Понимаю. — Мелани могла продолжить список всего, о чем мечтал лежавший рядом человек и что превратилось в прах в дождливую ночь на дороге.

— И… ты больше не женился?

— Нет.

Лаконичный ответ сказал больше, чем пространные объяснения.

— Мне так жаль, — с раскаянием произнесла Мелани.

Лицо мужчины напряглось, но при виде искренней боли в зеленых глазах смягчилось.

— Насколько жаль, позволь спросить? — Тут он со зловещей улыбкой посмотрел на коленопреклоненную фигурку.

У Мелани душа ушла в пятки. Приложив руки к вискам, она попыталась унять тяжесть в голове, мешавшую сосредоточиться и разобраться в непредсказуемых сменах настроения Энтони, — этот человек казался мягким, даже обворожительным, но в какой-то момент сразу же переполнялся желчью и черной злобой. Может, это все-таки невероятно затянувшийся, безумный сон?

— Проблемы, Мелани! Тяжело собраться с мыслями? Шампанское странно подействовало на тебя. Ты оказалась очень сговорчивой.

Мелани напряглась, проклиная себя, что невольно показывает свою слабость, потом ее охватила ярость.

— Не шампанское, а гадость, которую ты подмешал.

— Ты имеешь в виду хлоргидрат? — Энтони спокойно ответил на выпад. — Уверяю, это отличное седативное средство — поколения шпионов прибегают к нему во всех бестселлерах. Возможно, не слишком приятное похмелье, зато масса преимуществ при использовании — без вкуса, запаха, растворяется без осадка, а действие! Сейчас ты чувствуешь себя неважно, но никакого побочного эффекта не будет. Я имею в виду наркотическую зависимость.

Мелани еще не воспринимала такие тонкости. Пока ей с трудом удавалось осмыслить даже происходящее.

— Где я, в конце концов?

Странная комната имела форму цилиндра. Энтони с готовностью ответил:

— На маяке. Здесь ты будешь жить.

Только звук его голоса причинял боль, отзывался в голове гулким эхом, терзая ее. Мелани помассировала виски, пытаясь вспомнить, как она очутилась в постели со своим смертельным врагом, человеком, который десять лет назад обвинил девочку в убийстве его семьи.

До боли сжав руки, Мелани задала вопрос, который, по идее, надо было задать первым.

— Что ты здесь делаешь?

— В данный момент наслаждаюсь открывающимся видом.