Остров пропавших деревьев

Очередь на паспортный контроль двигалась даже быстрее, чем можно было ожидать. Молодой турецкий полицейский приветствовал Костаса отрывистым кивком, пристально, но без враждебности вглядевшись в его лицо. Полицейский не стал задавать никаких личных вопросов, что немало удивило Костаса. Мысленно он прокручивал самые различные сценарии своего прибытия на Кипр, втайне опасаясь, что его не пустят в турецкую часть острова даже с британским паспортом.

Его никто не встречал, впрочем, он на это и не рассчитывал. Волоча за собой чемодан, бо́льшую часть которого занимала не одежда, а инструменты, он влился в толпу на запруженной народом улице. Водитель первого такси Костасу не понравился, и он сделал вид, будто заинтересовался товаром на лотке уличного торговца. Комболойа по-гречески или теспих по-турецки. Четки для нервных. Из красного коралла, зеленого изумруда, черного оникса. Не удержавшись, Костас купил агатовые четки, просто чтобы убить время.

Водитель второго такси на вид показался приятнее, и Костас вступил в переговоры, из осторожности решив не признаваться, что немного говорит по-турецки. Знакомые с детства слова напоминали потрепанные, поеденные молью игрушки. Костасу хотелось стряхнуть с них пыль и, прежде чем пустить в обиход, проверить их на пригодность.

После получаса езды в полном молчании они въехали в Никосию; по обеим сторонам дороги стояли заново отстроенные дома. Новостройки повсюду. Костас оглядел залитый солнцем яркий пейзаж. Сосны, кипарисы, оливковые и рожковые деревья перемежались клочками сухой земли, монохромной, пропеченной палящими лучами. На месте вырубленных цитрусовых садов возникли элегантные виллы и апартаменты. Как грустно, что эта часть острова перестала быть тем изумрудным раем, которым когда-то казалась. В древние времена Кипр был известен как «зеленый остров», славящийся густыми, таинственными лесами. Отсутствие деревьев – живой укор за чудовищные ошибки прошлого.

Не спросив разрешения у Костаса, таксист включил радио, из динамиков полилась турецкая поп-музыка. Костас грустно вздохнул. Ритмичная мелодия казалась знакомой до боли, хотя слов разобрать он не мог. Впрочем, в этой части земного шара все песни были или о любви, или о разлуке.

– Вы впервые здесь? – посмотрев в зеркало заднего вида, спросил по-английски таксист.

Костас заколебался, но всего лишь на мгновение.

– И да и нет.

– Так да или нет?

– Я часто… – Костаса внезапно бросило в жар. Никого из его соседей-греков здесь не осталось. Хорошо знакомые дома теперь принадлежали чужим людям. – Я родился и вырос в этой части острова.

– Значит, вы грек?

– Да, грек.

Таксист наклонил голову. Костасу померещился нехороший блеск в его глазах. Чтобы снять возможное напряжение, Костас, наклонившись вперед, попытался сменить тему разговора:

– А что, туристический сезон уже начался?

На лице таксиста появилась улыбка, неуверенная, осторожная, будто медленно разжался сжатый кулак.

– Да, но ты ведь не турист, брат. Ты местный.

И это простое слово «брат», такое неожиданное, но одновременно обнадеживающее, повисло между ними в воздухе. Костас больше не сказал ни слова, таксист – тоже. Они оба услышали все, что хотели знать.

* * *

Отель «Афродита» оказался двухэтажным беленым зданием в жарких объятиях пурпурной бугенвиллеи. За стойкой администратора стояла широкоплечая розовощекая женщина в свободно завязанном на мусульманский манер шарфом на голове. Сидевший в плетеном кресле слева от нее мужчина, должно быть муж, прихлебывал чай. Стену за их спиной украшала мешанина из самых разных вещей: турецкие флаги различных размеров; молитвы, написанные арабской вязью; бусы от сглаза; подвесные кашпо макраме; открытки от благодарных постояльцев из всех уголков земного шара. С первого взгляда на супружескую чету было видно, что, если супруг и был номинальным владельцем, всем тут заправляла жена.

– Добрый день. – Костас знал, что его здесь уже ждут.

– Мистер Казандзакис, да? – прощебетала женщина, ее круглое лицо расцвело в улыбке. – Хорошо добрались?

– Неплохо.

– Лучшее время для посещения Кипра. А что вас сюда привело?

Костас ждал этого вопроса и даже заготовил ответ, но все равно замялся.

– Работа, – лаконично произнес он.

– Ах да! Вы же ученый. – Женщина растянула последнее слово. По-английски она говорила с сильным акцентом. – По телефону вы сказали, что работаете с деревьями. А вам известно, что все наши номера носят названия деревьев?

Женщина вручила Костасу конверт с ключом от номера. Костас не сразу решился взглянуть на конверт, опасаясь увидеть там надпись «Счастливая смоковница». У него по спине побежали мурашки, но он все-таки прочел название номера. Его номер назывался «Золотой дуб».

– Очень хорошо. – Справиться с нахлынувшими воспоминаниями было труднее, чем казалось.