Остров, которого нет

— Можно незаметно подобраться и вырезать часовых, — недовольно ответил Джамал. — Мне много раз приходилось делать такое.

— Пока мы будем только смотреть, — оборвал их спор Ибрай. — Наблюдать очень внимательно. Ни ты, Муса, ни ты, Джамал, не заметили кое-чего очень важного. Вы когда-нибудь видели такие машины? Ни у нас, ни у неверных я ничего подобного не встречал. А что это за дом, который Муса принял за храм? Здесь что-то не так. Поэтому мы должны смотреть очень внимательно и постараться увидеть то, что пока сокрыто от наших взоров. Муса, вы с Ахмадом будете первыми, через час вас сменят Джамал и Фархад. Запоминайте все, что увидите, и постарайтесь себя ни в коем случае не раскрыть! Когда зайдет солнце, мы решим, как поступить.

В этот момент Джамал посмотрел на него так странно, что рука Ибрая сама собой легла на рукоять пистолета.

— Солнце уже не зайдет, Ибрай, разве ты этого не понял?

Он был прав, этот проклятый Джамал! Ибрай и сам заметил, что сегодня солнце почти не продвинулось со своего места на небосклоне. Он-то заметил, но Джамал произнес первым.

— Мы в чужой стране, Джамал, — придавая голосу отеческие нотки, сказал Ибрай. — Чудеса встречаются здесь на каждом шагу, и если мы станем их обсуждать, то забудем, зачем сюда пришли. Лучше поговорим об этом, когда вернемся. А сейчас я знаю только то, что воины должны отдыхать шесть часов, и мне все равно, что в это время будет делать солнце.

Возразить на это Джамалу, как всегда, было нечего и он просто ушел.

— Что вы мне посоветуете, Ходжа? — спросил Ибрай, когда они остались вдвоем.

— Ничего, — спокойно ответил тот. — Вы все решили совершенно правильно. Нет смысла уходить до тех пор, пока мы не поймем, что именно видим. В конце концов, нас послали и для того, чтобы мы узнали, с кем и чем придется иметь дело.

Бессмертные расположились на отдых в сотне метров от опушки. Большинство просто повалились в траву и мгновенно задремали: недельный рейд вымотал воинов, к тому же взятые с собой припасы подходили к концу и, расчетливо экономя пищу, последние два дня никто из них не ел досыта. Сейчас не было возможности охотиться, нельзя было даже разжечь костра, но воины умели терпеть лишения и не роптали. Тем более каждый уже знал, что возможный противник определен и находится всего лишь в полутора километрах, а значит, там их ждет и еда, и другая добыча.

Ибрай сидел, опершись спиной о древесный ствол и положив автомат на колени. Вначале он решил, что сумел прогнать сон, но усталость оказалась коварней и сильнее. Присутствие Ахмада он почувствовал лишь в тот момент, когда тот опустился на землю рядом с ним. Если Ибрай и спал эти полчаса, то с открытыми глазами, потому что Ахмад заговорил с ним сразу же, как с бодрствующим, хотя начало предложения от Ибрая ускользнуло.

— …два раза, — услышал Ибрай взволнованный шепот Ахмада.

— Ты не ошибся? — спросил он, с усилием стряхивая дремоту.

— Клянусь Создателем! Они выводили из леса серых обезьян, закованных в цепи, и уводили в масджид. В последний раз они прошли в каких-то тридцати шагах от нас. И это не русские!

— Почему ты так уверен?

— Они показались мне похожими на русских, потому что у них белые волосы. Я хорошо знаю русский, я понимаю английский и некоторые другие языки, но язык, на котором они говорили, совсем на них не похож. Я ни разу не слышал такого.

— И у всех белые волосы? — переспросил Ибрай.

— На самом деле нет, — тихонько засмеялся Ахмад. — Они прошли очень близко, я внимательно смотрел в бинокль им в затылки и увидел, что они мажут свои волосы белой краской, как уличные девки в Кандагаре.

— Они мажут головы белой краской, а ты бреешь на ней волосы, Ахмад, — покачал головой Ибрай. — Их обычай тоже может быть всего лишь знаком воина. А их уличные девки, согласно своему обычаю, возможно, ходят с обритой головой, как ты сам.

И поскольку Ахмад был готов закипеть и оскорбиться, после небольшой паузы Ибрай мягко продолжил:

— Точно так же, как и я, и каждый из нас. Мир велик и не в каждом его конце удается правильно услышать наказы Создателя.

Тут Ахмад внезапно сник, и чтобы услышать следующую фразу, Ибрай был вынужден приблизить ухо почти вплотную к его губам.

— Ты до сих пор веришь, что этот мир принадлежит Создателю, Ибрай?

— Верю, — ответил Ибрай, не промедлив ни мгновения. — И даже если этот мир не наш, Создатель все равно властвует над ним. А разве может быть иначе?

— А солнце, Ибрай? Почему здесь не заходит солнце?

— На Земле немало мест, где солнце не заходит летом и не встает зимой, — произнес Ибрай с возрастающим раздражением в голосе. — И в тех местах тоже живут правоверные. Мне не приходилось там бывать и тебе тоже, но это не значит, что рука Создателя не простирается над ними.

Ахмад внимательно посмотрел ему в глаза и поостерегся продолжать расспросы.

— Наверное, это так, командир, — согласился он. — И что же мы будем делать дальше? Люди устали, и они хотят есть. Мы не нашли того, что искали.

— Сегодня мы будем только смотреть, — холодно произнес Ибрай. — По крайней мере несколько часов. А потом мы решим, как поступить.