Остаться навсегда

  Выходя из офиса Регины, Алан улыбался. Его, наконец, оставили все сомнения, тревоги, страхи и неуверенность. Ольга действительно добилась своего, и он вдруг оказался бесконечно этому рад. Сейчас он снова жил в полном смысле этого слова. Снова дышал, ему хотелось новой жизни, но все такой же яркой и искрящейся счастьем, а не контролем над каждой эмоцией и словом, и Оля даст ему эту искру, зажжет в нем пламя, которое пылает в ее собственной душе.

* * *

  Еще вчера Алан твердо и решительно сказал Ольге, что женится. Еще вчера напомнил ей, что у нее не выйдет получить желаемое. Самому себе обещал, что его очередное свидание с собственным безумием с рыжими волосами будет последним. Но оно оказалось решающим. Для всех.

  Каким же самонадеянным он был, уверяя себя и всех вокруг, что сможет совладать с самим собой, держать под контролем свои желания, потребности и чувства. И даже его сомнения и страхи сейчас казались лишь тратой времени – ведь он все равно уступил. И он все еще боялся и сомневался. И в этом была вся соль их с Ольгой отношений – они всегда будут на грани. Но именно эта грань делала их отличными от остальных, именно эта грань довела его до безумия, научила любить и чувствовать. И именно этой грани ему будет не хватать, если он не позволит самому себе оказаться на ней.

  В Ольге нельзя было быть уверенным никогда, и никогда на все сто процентов, но он был уверен в том, что она говорила ему сегодня ночью. Дрожа в его руках от ужасных воспоминаний, позволяя показать свою слабость в слезах, она доверилась ему так, как никогда прежде не доверяла никому. И для нее это было много – слишком много, чтобы так легко отказаться от этого, упустить сбежав. И это давало Алану уверенность в том, что все ее обещания будут выполнены. Не сразу, со временем, им еще предстоит научиться быть рядом в нормальном понимании этого слова, но сегодня он был уверен в завтрашнем дне.

* * *

 - Что с настроением? – спросила Оля, уже не единожды бросив на Алана пристальный взгляд и неизменно замечая хмурость на его красивом лице.

  Девушка стояла у плиты готовя для Лики блинчики. Сама девочка сидела на коленях у мужчины за столом, раскрашивая нарисованных Барби, высунув язычок от усердия. Весь вечер она не отходила от блондина, а он и не хотел ее отсутствия: нежно тискал ее, общался с ней, играл, зацеловывал пухлые щечки, не в силах оторваться от ласковой девочки.

 - Завтра моя свадьба, - пристально глядя в глаза Ольги, произнес Алан, словно ожидая ее реакции, которая незамедлительно последовала: девушка прищурилась, поджала губы и резко отвернулась, раздраженно стуча посудой.

  Незаметно для нее мужчина усмехнулся, тут же стирая с лица все довольство, когда она снова посмотрела на него.

 - Тогда зачем ты пришел? Почему не со своей невестой?

 - Плохая примета.

 - Ты слишком рационален, чтобы верить в приметы.

 - Ты бесишься, - хмыкнула насмешливо мужчина. – С чего бы? – с издевкой протянул он.

  Оля прищурилась, бросив на него гневный взгляд.

 - Милая, иди поиграй у себя. Нам с Аланом нужно поговорить, - произнесла девушка.

  Лика кивнула, соскакивая с коленей мужчины и уходя из кухни вместе со своим рисованием.

  Проследив взглядом за дочерью, Оля повернулась к блондину, сложив руки на груди, опираясь бедрами о стол напротив и враждебно глядя на него.

 - Я проиграла! Ты доволен?! – рассерженно произнесла она.

 - Я ведь предупреждал, - спокойно ответил мужчина, сцепив ладони в замок и расслабленно откидываясь на спинку стула, глядя на нее с превосходством и холодностью. – Уезжай.

 - Нет! – решительно покачала головой Оля. – Я никуда не уеду. Буду мелькать у тебя перед глазами и продолжу надоедать, - язвительно произнесла она.

 - Ты мне не надоедаешь. Но неужели тебя это устраивает – быть любовницей, на вторых ролях? Делить меня с другой?

  Оля опустила голову, прикусывая губы и отводя взгляд. Алан внимательно следил за ней, чтобы ничего не упустить. Он видел ее борьбу с самой собой. Ее уверенность колебалась, а его упрямство уже не казалось ей преодолимым. И сейчас ее уверенность в себе и своих силах таяла окончательно. Это угнетало девушку, она не умела проигрывать, не умела отступать, не теряя лица. А чтобы его сохранить сейчас ей нужно было, гордо задрав подбородок, послать его куда подальше. Собрать вещи, забрать ребенка и снова исчезнуть в неизвестном направлении, не заставляя себя унижаться и умолять – она никогда не умела этого делать, как бы больно ни было.

  Алан поднялся из-за стола, так и не дождавшись ответа от Оли. Подошел к ней, опираясь руками о стол по обе стороны от нее, наклоняясь к ее поднятому к нему лицу, вглядываясь в грустные, уже умоляющие глаза, в которых была такая непривычная обреченность и покорность. Самого перетрухнуло внутри от того, насколько дико и неприятно было видеть подобное именно в этих зеленых омутах, где черти сейчас угнетенно жались друг к другу в страхе и неуверенности, прекратив танцевать и буйствовать.