Остап Бендер и Воронцовский дворец

В тридцатых годах Сталино был грязным, запущенным и закопченным городом. Основанный англичанином Юзом он до 1924 года носил его имя — был Юзовкой. Вокруг центральной части города возвышались терриконы с сизыми струйками гари от тлеющей угольной породы, у реки Кальмиус дымил трубами и домнами металлургический завод, В него втыкалась главная улица города — Первая линия. По обе стороны этой главной, параллельно ей, проходили другие улицы-линии. От неё к ставкам шесть линий, а между ней и Кальмиусом еще пятнадцать, от Седьмой до Двадцать первой. Эта последняя линия шла уже по берегу реки и была застроена только частично низкими неприглядными домами с дворами, огражденными чем под руку хозяевам попало.

Сталино был сердцем угольной и металлургической промышленности Донбасса. В окружении его и дальше, снова шахты и заводы.

Основное население города рабочие: шахтеры и заводчане. Поэтому продовольственное снабжение города было в основном завозным. Но этот завоз продовольствия был крайне неудовлетворительным. Страна не могла решить острый продовольственный кризис даже для такого важного промышленного, как Донбасс, края. В шахтных и заводских столовых питание было отвратительное. Пустой кондер — пшенинка за пшенинкой бегает с дубинкой, — как говорили шутя рабочие. А дома — иждивенцы часто без хлебного пайка, все смотрят на хлеб, который принесет работник из заводского ларька. Открыли магазины «Торгсины» — торговля с иностранцами. Там полно продуктов, но они за золото и драгоценности, а откуда у рабочего люда золото, серебро да бриллианты? На шахтах и заводах рабочим объясняли, что «Торгсины» собирают драгоценности для расплаты с заграницей за машины и оборудование. Ждали продажи «коммерческого хлеба», приобретая продукты питания в основном с базаров. Наряду с другими прожитками из прилегающих к городу сел.

В столичный город Донбасса — Сталино возили на базары мариупольцы рыбу. И среди таких поставщиков был Исидор Кутейников от своей малой артельки из трех человек.

Когда Исидор — рыбосбытчик этой артели первый раз отправился на продажу в Сталино, то чего он только не наслушался от своих попутчиков. Из Мариуполя выезжали ещё затемно, чтобы уже к следующему утру быть на базаре. Телеги ехали одна за другой, держась на виду друг у друга, во избежания ограбления. Случаи такие уже были. И надо было осторожничать, держаться в компании с другими лошадниками. Во время пути разные велись разговоры, но все сводились к вопросам продажи, ценах и, конечно, об обстановке в городе, куда они везут рыбу.

— Партийная власть и комсомол там властвует, — говорил человек в пыльнике. — Дошло до невозможного. Комсомольцы увидят своего же в галстуке, раз, и обрезают его. Петлей-удавкой на горле рабочего люда, называют галстук.

А другой рассказывал:

— Говорят, вернулся наш с прошлой поездки, так эти самые комсомольцы объявили девичьи косы и длинные юбки предрассудками старой жизни. И повели наступление на узкие брюки, стали шить размашистые клеши шириной с Черное море, — загоготал он. — А они и моря, наверное не видели.

— А когда я был в дни пасхи там, комсомольцы организовали субботники по уборке отхожих мест, чтобы оскорбить религию. А вечером устраивали шумное хождение с чучелами богов и богородиц. Несмотря на кризис с питанием не ели крашенные яйца и освященные куличи. Требовали выкинуть все иконы.

— Та церкви же и посносили, не только это. Понавешали плакатов, зовущих в стрелковые тиры и в кружки Осоавиахима, МОПРа.

— А как и у нас, всё одним мажется, — сплюнул старик. — В красных косынках девки бегают, да песни идейные воют.

— Эти комсомольцы и на базаре начинают чинить препятствия. Свояк рассказывал, подходят вот так, скажем, к твоей подводе и спрашивают: «По какому праву ловишь и привозишь продавать рыбу?». Ну, а ты ему, стало быть, тово…

Второй с пароконной телеги добавил:

— Известное дело, рыбки подкинуть должон, чтобы не прискипался.

Так разговаривая у одной подводы, переходили к другой, подсаживались на одну из всех гуртом и беседовали о многом и о многом. А один заверил:

— Из Москвы мой бывший сослуживец известие привез. Так он утверждает, что готовится постановление открыть магазины по продаже коммерческого хлеба.

— О, было бы совсем неплохо, — произнес другой. — А то пооткрывали «Торгсины». Золото, серебро да бриллианты неси.

— И антикварные старинные изделия тоже, — вставил Исиндор. — А где их брать граждане-попутчики?

— То-то и оно, какое же золото у рыбаков, — усмехнулся старик.

Первая поездка бывшего тренера клуба «Два якоря» была успешной. Он выгодно и по цене распродал рыбу, купил все необходимое и уже налегке, погоняя рысцой лошадку, возвратился к своим артельщикам.

Всё шло хорошо, путина на Азовском море была в разгаре, уловы разносортной рыбы были обильными. Торговля шла удачно. А домосмотрители — двухякорники, выполняя строгий приказ своего капитана, отправили письмо в Крым.