Останься со мной!

Я ехала от Кадеке в сторону моста через Босфор, проносясь мимо рыбных ресторанов, пиццерий, заведений турецкой кухни.

Вечерний Стамбул…

Свобода, разлитая в самом воздухе, веселые люди, выбравшиеся прогуляться в центре. Кто-то из них сегодня напьется, будет глупо горланить на улице, а потом уснет у кого-нибудь на плече…

Я ехала, намеренно путая следы, петляя из стороны в сторону. Миновав азиатскую набережную, переехала старый босфорский мост и попала в район Тексим – клоаку, где собирались жрицы любви и прекрасные жонглеры чувствами людей – картежники, каталы всех мастей.

За Тексимом потянулись полуразрушенные районы Стамбула, со дня на день ожидавшие сноса. Но пока этого не произошло и обещанные новые здания не были выстроены, здесь находили свой приют цыгане.

Я все дальше углублялась в старый Стамбул, где здания были словно прилеплены друг к другу. Бедняцкие кварталы, соседствовавшие с памятниками османской старины. Эти районы, как всегда, хуже освещены, однако каждая мечеть здесь была подсвечена по-своему.

Наконец я оказалась в районе Аксарая.

Заведение, которое мне было нужно, находилось на самой окраине. Типовые дома, белье на балконах, заплеванный асфальт. Из-под колес метнулись две тощие шелудивые кошки.

Я свернула за угол, притормозила у низкой двери, спрыгнула на землю, быстро пристегнула мотоцикл к тумбе и вошла внутрь.

В помещении было полутемно.

В первой комнате находилось какое-то подобие барной стойки, за которой сновал пиратского вида бармен. У стойки сидели несколько мужчин, обернувшихся на скрип двери и скользнувших по разболтанному подростку, каким сегодня ночью являлась я, равнодушными взглядами.

– Эй, парень, сюда школьникам нельзя, иди домой, к мамочке, – крикнул мне какой-то подгулявший посетитель этого заведения.

– Отстань от него, Самет, пускай заходит, – махнул рукой бармен.

– Спасибо, – по-турецки отозвалась я, придав голосу подростковую сиплость.

Быстро оглядевшись по сторонам, я проскользнула во вторую комнату. Здесь было еще темнее. Освещали зал лишь тускло тлеющие угольки в многочисленных кальянах. По всему помещению плавал влажными клубами густой сладковатый дым. Вдоль стен расположены были многочисленные ниши, словно крохотные отдельные комнатки. Полы завалены подушками, коврами, циновками. Там же расставлены кальяны…

Впрочем, рассмотреть все это было довольно сложно. Лиц расположившихся на подушках в нишах людей уж точно видно не было.

«До конца комнаты, – повторяла я про себя, пробираясь вперед в этом дыму, – поворот налево, вторая ниша».

В темноте кто-то поймал меня за локоть, стиснул горячей лапищей. Я вывернулась, отшатнулась в сторону и, наконец поравнявшись с нужной мне нишей, поспешно нырнула в нее.

Володя, сидевший на циновке, в самой глубине, протянул мне трубку кальяна.

– Гашиш? – спросила я.

– Просто фруктовый табак, – отозвался он.

– Я шучу, – терпеливо пояснила я.

Странно, что Володя счел нужным уточнить. Володя и гашиш – вещи несовместимые.

Разглядеть его лицо сейчас было почти невозможно. В тусклом красноватом отсвете видно лишь, как поблескивают светлые глаза. Но мне-то за многие годы известна была каждая черточка.

Лицо у Володи было самое простое, неприметное – с таким лицом можно напрочь затеряться в толпе, ехать в московском метро в час пик рядом со старым приятелем – и остаться незамеченным. Ровный овал, небольшой подбородок, некрупный нос, светлые глаза, русые волосы, средний рост – идеальный шпион. Конечно, я бы узнала его всегда, по малейшему движению плеч, по короткому сухому смешку, каким-то внутренним чутьем, разглядела бы даже в темноте. – Как все прошло? – спросил он. – Успешно?

– С какой стороны смотреть, – дернула плечами я, приняла у Володи кальян и глотнула сладковатого дыма. – Знакомство состоялось.

– А дальше?

– «Великосветская шлюха» не прокатила, – усмехнулась я. – В следующий раз попробую «леди в беде».

– Он может быть опасен, крайне опасен, – ровно сказал Володя.

Как будто бы я этого не знала! Мне, уже не первый год имевшей дело с восточным направлением, фамилия Радевича была хорошо знакома. Правда, встретиться лично мне с ним довелось только сегодняшним вечером.

– Ты… будь осторожна, хорошо?

– Боже, да он, наверное, сам Доктор Зло, раз ты это мне говоришь, – хмыкнула я. – Репутация у него незапятнанная. Говорят – кристально честен, прямолинеен, строг до жестокости, предан своему делу.

– Так про всех говорят, – заметил Володя.

– Конечно.

– Ладно, все понял, – отозвался он. – Действуй по плану. Связь как обычно. Увидимся!

Он попытался встать, но я резко дернула его за рукав.

– Володя, мне хотелось бы все же больше деталей. Что конкретно мы ищем, и что потребуется от меня?

– Пока четкой информации нет, – ответил он, тут же переходя на официальный тон. – В ближайшее время с тобой свяжутся и уточнят задание. Пока просто работай на сближение. Если потребуется помощь…

– Связь как обычно. Я поняла.

Он коротко и быстро сжал мою руку – единственная демонстрация эмоций, которую он себе позволял.

Затем поднялся на ноги, выскользнул из ниши и растворился в окутанной дымом темноте.