Останься со мной

— А что это мы такие покладистые с утра пораньше? Еще не проснулась? — хмыкает он и снова отворачивается к окну, а я продолжаю пялиться на него.

Как же ему идут костюмы. Я просто дурею, когда вижу, как натягивается ткань на широкой спине. Дорогой породистый котяра, у которого все идеально.

Убила бы. Но не могу. Мне его еще с сыном знакомить.

— Найдешь, чем себя занять?

— Конечно, у меня куча дел. Мне для блога надо информацию подготовить, разослать письма, с клиентами поработать…

— Вот и молодец. Занимайся.

Я не знаю, как относиться к его похвале, поэтому просто дергаю плечами, мол, подумаешь, пара пустяков.

Провожаю его до дверей, при этом чувствую себя неуютно. Будто что-то сказать должна или сделать. Галстук поправить? Стряхнуть невидимые пылинки с плеч? Поцеловать? Я понятия не имею, как надо провожать мужчину на работу. Вернее, понятие то есть, весьма классическое. Но в том, что оно применимо к нам, я очень сильно сомневаюсь.

— И еще…— разворачивается ко мне, — комната Макса пустая. Я специально не стал без тебя ее заполнять. Выбирай, заказывай, все, что нужно. Цена значения не имеет.

У меня аж пульс сбивается, когда слышу эти слова. Гад. Знает, чем пронять. Это на себе я готова экономить и запросто откажусь от чего угодно. Но для Макса хочется всегда самое лучшее.

— Хорошо.

Когда Барханов уходит, я снова остаюсь одна, в его гигантском доме. Хотя, сегодня он мне уже не кажется таким пустынным и страшным. Хороший дом. Светлый, открытый, уютный.

Я честно пытаюсь сосредоточиться на работе, но мысли все равно уползают в сторону комнаты для сына.

Все, не могу больше! Захлопываю ноутбук и бегу туда. Брожу из угла в угол, представляя, где и что можно поставить. Тут места, как в спортивном зале! Эх, я и развернусь. Держись Барханов! Сегодня ты станешь намного беднее, но сам виноват. Никто за язык не тянул.

Дальше я просто зависаю на сайтах с детской мебелью. Выбираю шкафы, стеллажи, кровать, стол, попутно какие-то пуфики и игровые палатки. До этого момента я даже не представляла, что во мне живет чокнутый дизайнер, готовый до посинения искать покрывало в цвет строчки на шторах.

Это занятие настолько меня увлекает, что я забываю обо всем на свете. Погружаюсь полностью, не замечая того, что творится снаружи.

Лай Сэма — мимо. Наверное, гоняет кошку по двору.

Тихий щелчок входной двери — показалось.

Шаги в коридоре — просто сквозняк.

А вот когда на пороге появляется чья-то тень, игнорировать уже поздно.

Я как раз сижу на полу, разложив перед собой листочки с планом того, как и что буду расставлять, поэтому взгляд упирается в дорогие туфли на космической шпильке.

— И что ты тут делаешь? — холодный голос Эльвиры пробивает до самых пяток.

Я медленно поднимаюсь:

— То же вопрос могу задать и тебе.

Она поднимает руку, и я вижу, как на указательном пальце болтаются ключи.

— Угадай, — хмыкает она и уходит.

По звуку шагов понимаю, что она направляется в комнату Демида. Туда, куда мне не хватает пороху зайти! А она запросто! Я не выдерживаю и бегу следом, как раз чтобы увидеть, как она бросает сумочку на кровать, будто у себя дома, и открывает шкаф. Хмурится.

— Демид, знает, что ты здесь?

— Милочка. Мне не надо спрашивать его разрешения. В отличие от некоторых, я тут на официальной основе. Невеста, как никак. А вот почему он в дом тащит всяких убогих, я никак не пойму.

— Может, потому что это его дом? — у меня поднимаются злые шипы, — и он не нуждается в понимании со стороны всяких там «невест».

Последнее слово колет язык, но я брезгливо его выплевываю, не без удовольствия наблюдая, как она сначала краснеет, а потом белеет, сравниваясь по цвету со своей идеально отутюженной блузкой.

— Рот закрой.

— Угу. Сейчас, — она еще не в курсе, что у меня проблемы с тем, чтобы вовремя заткнуться, — кстати, раз уж ты такая вся из себя невеста, то может подскажешь, почему в этом доме нигде нет твоих вещей. Я вчера специально прошлась по «злачным» местам в поисках улик. Ни заколки, ни зубной щетки, ни случайно оброненных трусов. Ни единого признака твоего присутствия в этом доме.

Да. Я действительно это сделала. И мне не стыдно.

— Тут одно из двух. Или Барханов запрещает своей невесте свить тут гнездо и наполнить своим барахлом, или эта невеста только в своих воспаленных фантазиях является таковой. Что скажешь?

— Рот закрой! — жестко повторяет она, — и вали обратно на ту помойку, на которой он тебя откопал.

— Слушай, а может после того, как вы расстались, Демид просто нанял службу клининга, чтобы они дом от твоего присутствия отмыли? Вывезли весь твой хлам на помойку и все.

Она сдержанная, холодная, как змея, но все-таки не настолько, чтобы контролировать уровень своего румянца. Краснеет, как рак, и я понимаю, что попала в точку. Не на помойку, конечно, но все-таки вывез, иначе бы она не стояла тут такая вся недовольная, пытаясь прикрыть пафосом свою растерянность.

— Жалость-то какая, — подхожу ближе и захлопываю шкаф, — нечего по чужим вещам лазить.

Знаю, что веду себя как стерва, но она первая начала.

— Это просто возмутительно.