Осознание. Пятый пояс

— Мы ещё очень далеки от раскрытия второй тайны Древних, не можем записывать формации в кристаллы и накладывать их на носители одним движением, привыкли обходиться тем, что есть. Но ты истинный мастер Указов, а это меняет всё.

Я поспешил воспользоваться поводом и отвлечь Седого от моей ошибки, спросил:

— Так боевой или истинный?

— Называют и так и так, — отмахнулся Седой. — По мне, оба эти именования хороши, отражают суть твоего таланта, малец. С одной стороны, ты чистый, предельный талант Указа. С другой, совсем не нежный комнатный цветок, закалялся в битвах и в них ярче всего проявляешь свой талант.

— Так если я так хорош, хватит меня отговаривать и упрямиться. Идём к Ян.

Седой вдруг прищурился, вскинул руку и покачал пальцем, словно укорял меня.

— Я понял. Ты ужасно неприятный тип, малец. Ты из тех, кто терпеть не может, когда ему указывают. Интересно, конечно, что случилось в твоей жизни, что тебя так искривило, но боюсь, даже если ты перескажешь мне своё детство, ничего изменить уже не получится.

— Седой, — процедил я. — Тебя понесло куда-то не туда.

Постаравшись вложить во взгляд всё, что я о нём думаю, я развернулся и двинулся прочь. К городу Ян. По песку, который так напоминал песок моих родных мест. О детстве он решил меня расспрашивать, вредный, седой старикашка.

Седой двинул следом, бормоча, вроде как, под нос, но так, что я отлично его слышал:

— Отсюда и эта привычка делать всё наоборот. Я его уговариваю идти к Ян — он противится и сбегает сражаться с големами. Я прошу его пойти в Орден, он упрямится и разворачивается к Ян, от которых только что шёл прочь. За что мне такие муки?

Я не сдержался:

— В наказание за болтливость.

— Ты ещё по-настоящему болтливых не видел, малец.

— И за тягу к женщинам!

— А за это я почему должен быть наказан?

Я не ответил, лишь ухмыльнулся под нос, но улыбка тут же исчезла, потому как Седой продолжил нудеть за спиной:

— Понял. Это потому, что ты сам от них шарахаешься, в тебе говорит зависть, малец, это нехорошо, а как же справедливость?

Я выругался:

— Тебе поговорить больше не о чем?

— Малец! Снова будь справедливым, ты первым вспомнил о женщинах!

— Потому что ты больно быстро забыл, как сам хотел отомстить той ядовитой женщине.

Седой некоторое время молчал, а затем вдруг буркнул:

— Ладно. Ты прав. Двинемся к Ян.

— Мы уже к ним двигаемся, — с издёвкой напомнил я ему.

— И что? Теперь ты развернёшься и двинешь прочь? — Седой вздохнул. — Малец, давай откровенно. За три сотни лет со времён возрождения Поднебесной Империи в ней появлялось с десяток истинных мастеров Указов. Именно с их помощью были окончательно закрыты почти все прошлые Поля Битв, они участвовали и в самых больших сражениях с сектантами.

— Целых десять? — изумился я. — Прошлый раз ты говорил только про одного. Если нас так много, то я тебе зачем? Или они, как Говорящие с Небом, есть у всех, кроме Ордена и вам нужен один, чтобы восстановить своё имя и тыкать всем мной?

— Тебе на какой вопрос ответить? — желчно поинтересовался Седой.

Я не остался в долгу:

— На все, по очереди.

— Малец, пока что я безропотно снабжаю тебя знаниями, а ты даже мне надежды не дал, что после Ян отправишься со мной в Орден.

— До этого ещё дожить нужно.

— Малец! Не шути таким. Подобные тебе были, а теперь я знаю только про тебя и очень не хочу упускать шанс на возрождение Ордена. Забей на этих Ян, пусть жрут союзы, а союзы жрут их.

— Ты и знаниями делишься плохо, совсем не безропотно, скорее переливаешь воду с пустого в порожнее, с чего мне идти с тобой? Ты плохо платишь, Седой!

Кажется, он зарычал. Мне очень хотелось обернуться и увидеть выражение его лица, но я ограничился тем, что воспользовался восприятием Предводителя. Седой тут же встретил мой «взгляд», выпрямился и кивнул:

— Хорошо. Давай заключим договор. Я продолжаю делиться с тобой знаниями, но не просто так.

— Какой договор? Я же обычный истинный мастер Указов, а не персонаж из сказок. Я не могу наложить на тебя печать.

— Как будто бы я не сбросил с себя её, — фыркнул Седой. — Я тебе не слизняк Браут. Только договор, малец. Договор, если ты не знал, — это когда обе стороны видят условия сделки и обязуются их выполнить, а не вписывают в печати всё, что им только хочется. Что-то мне подсказывает, что первое, что ты сделаешь, впишешь туда приказ забыть про тебя.

— Точно, — я хлопнул себя по лбу. — Что-то такое припоминаю. Тогда точно идём к Ян, среди прочего выбьем с них пару свитков на твой этап, и я заключу с тобой договор.

С трудом, но Седой кивнул ещё раз:

— Хорошо, но туда со мной пойдёт не Орзуф. Вот так и иди, без маски, пусть в город со мной войдёт мой младший по Ордену, с которым я встретился случайно.

— Не выйдет. По-твоему, я надел её из прихоти?

— Нет?

— Нет, — отрезал я, — Я очень не хочу, чтобы моё настоящее лицо кто-то увидел.

— Ты под ним что-то натворил? — всплеснул руками Седой.

Я хотел было кивнуть, но вдруг увидел, что он с трудом сдерживает смех. Ах ты, дарсов шутник. Ладно, в это можно играть вдвоём. Вздохнул: