Особый отдел и тринадцатый опыт

— Всё может быть. Я имею привычку гулять после завтрака по улицам города.

— По каким именно? — осведомился Желваков, в подсознании которого прочно засел образ человека, белой ночью мелькнувшего в окне одной достопамятной квартиры.

— По всяким. — Цимбаларь нахмурился. — Может быть, перейдём к делу? А если я вас чем-то не устраиваю, так и скажите. Разбежимся полюбовно.

— Хорошо, хорошо… — Желваков поморгал, отгоняя от себя наваждение. — Дело, которое я вам хочу предложить, довольно простое. Нужно взять в камере хранения чемодан и доставить его в место, которое я укажу. Вот и всё.

— Чемодан большой?

— Думаю, не очень.

— То есть сами вы его не видели?

— Нет.

— Предупреждаю заранее: с радиоактивными веществами я не работаю.

— Об этом и речи быть не может. В чемодане будут только бумаги.

— Ценные? — ухмыльнулся Цимбаларь.

— Вас не касается.

— Конечно, конечно… Это я к тому, что мой гонорар обычно составляет два процента от транспортируемой суммы, но не меньше десяти тысяч долларов.

— Считайте, что мы договорились.

— Я берусь за дело только после получения аванса. Так что раскошельтесь тысячи на три.

— Вы получите всё сполна и даже больше, но лишь после того, как я завладею чемоданом.

— Тогда до свидания. Приятно было познакомиться. — Цимбаларь сделал вид, что собирается уходить.

— Постойте! — Желваков тоже вскочил. — Сейчас я несколько стеснён в средствах, но, возможно, в качестве аванса сойдёт и это. — Он протянул Цимбаларю пакет, который прежде держал на коленях.

Заглянув в пакет и небрежно встряхнув его содержимое, Цимбаларь сказал:

— Ладно, сойдёт. Я возьмусь за эту работу. А теперь обсудим детали…

Уже к вечеру набитый старыми газетами чемодан находился в предназначенной для него ячейке камеры хранения Финляндского вокзала.

Ваня, намаявшийся за последние дни, отдыхал, по своему обыкновению большую часть времени проводя в туалете, что очень не нравилось Людочке, продолжавшей грызть гранит квантовой механики и на этой почве заработавшей легкую диарею (увы, подобным напастям подвержены даже писаные красавицы).

Цимбаларь и Кондаков с Желвакова глаз не спускали, дабы тот не спутал все карты, отправившись за чемоданом самостоятельно. В этом случае его пришлось бы брать прямо на вокзале.

В предвкушении скорого завершения следствия оба опера блаженствовали, что случалось с ними чрезвычайно редко. Кондаков делился с Цимбаларем планами на отпуск, а тот вспоминал всё новые и новые детали своего разговора с Желваковым.

— Представляешь, вместо аванса суёт мне пакет, а там чего только нет! — К отрицательным качествам Цимбаларя можно было отнести то, что во время разговора он постоянно толкал собеседника локтем. — И рубли, и шведские кроны, и финские марки, и мелкие доллары, и часы, и кулоны, и колечки. Ну прямо-таки музей щипача в миниатюре… Придётся всё добро сдать в местную уголовку. Пусть созывают хозяев.

— Гопник! — Кондаков вложил в это слово всё своё презрение к Желвакову. — Таким на воле делать нечего.

— Таких и в зоне не очень-то привечают… А потом, слышь, говорит мне: «Если заметите слежку, постарайтесь избавиться от неё». Представляешь, какой дундук! А зачем, спрашивается, я такие деньги за свою работу беру? Да за десять тысяч баксов уважающий себя курьер обязан пронести доверенный ему груз через разливы рек, потоки вулканической лавы, государственные границы, артиллерийские обстрелы и все на свете облавы, включая операции «Вихрь», «Невод» и «Антитеррор». Я правильно говорю? — последовал очередной толчок локтем.

— Правильно, — вынужден был согласиться Кондаков. — А как Желваков планирует осуществить передачу чемодана?

— Это известно только одному ему да господу богу. Вручил мне мобильник, явно ворованный, и говорит: «Номер и шифр ячейки узнаете в последний момент. Покинув вокзал, идите в сторону Самсониевского моста. По пути получите от меня дальнейшие распоряжения». Думаю, Желваков всё время будет находиться где-то поблизости. Ко мне он подойдёт лишь после того, как убедится в отсутствии слежки.

— Ага, подойдёт, — кивнул Кондаков. — Пальнёт в упор из волыны, схватит чемодан и поминай как звали.

— Конечно, всё может случиться, но от Желвакова я такой подлянки не ожидаю. Трусоват парень, да к тому же сильно запал на нашу Людку. Даже планы какие-то строит. В зоне был невестой, а на воле собирается стать женихом. Разве это не смешно?

— Да уж, неисповедимы гримасы судьбы, — молвил Кондаков. — Какие-то незнакомые люди к дому идут.

— Один момент! — Цимбаларь вооружил свой правый глаз оптикой. — Вижу… Ещё те типчики! Морды доверия не внушают. У одного по бутылке водки в каждом кармане. У другого в руках пакет. Похоже, с закуской. Интересно, к кому они? Давай подождём чуток.