Особый отдел

— То-то и оно! Ты сути проблемы не понимаешь! — взволновался Павианыч, которого, похоже, Ваня задел за живое. — Что такое трава? Типичный продукт дикой природы, ещё мало затронутой человеческой деятельностью. Свою пользу она принесла, не спорю. И кормила, и лечила, и сладкие сны навевала. Но мы уже давно обитаем в искусственной среде, частично являющейся плодом нашей собственной жизнедеятельности. Прости за грубость, что высираем, то и едим, пусть даже в переработанном виде. Круг замкнулся… Ты про антропогенную фауну слыхал?

— А как же! — брезгливо скривился Ваня. — Вши, клопы, тараканы, крысы, вороны, коты.

— Коты тут ни при чем, — возразил Павианыч, знавший Ваню довольно поверхностно. — Коты — сами по себе. Они, если что, и без нас не пропадут. А относительно всего остального ты прав. Крысы и тараканы существуют исключительно благодаря деятельности человека. Более того! Рано или поздно на земле останется одна лишь антропогенная фауна… Кроме того, появилась антропогенная флора. Я сейчас говорю не про культурные растения, это другое. Пройдись по свалке и полюбуйся. Пырей разросся, как сирень. У ромашек красные лепестки. Такая флора в других местах произрастать уже не может. Для её нормального существования нужны цианиды, мышьяк, свинец, нефтяные отходы и ещё чёрт знает что. Короче говоря, мы столкнулись с феноменом, который со временем обещает принять повсеместный характер.

— Хочешь сказать, что скоро земля превратится в одну большую свалку и нам придётся жить на ней? — уточнил Ваня.

— Ты, конечно, утрируешь, но в принципе так оно и будет. Причём ничего страшного в этом нет. Все требуют жертв, а уж прогресс — вдвойне. Мир меняется с тех самых пор, как в нём появился человек разумный. И от этого факта никуда не уйдёшь. Отовсюду раздаются стенания. Ах, люди свели половину лесов Евразии. А где же ещё людям сеять хлеб и пасти скот? На Северном полюсе?.. Ах, бенгальские тигры на грани уничтожения! Ну и хрен с ними! Нашли кого жалеть. Они-то наших предков не жалели. Неужто им теперь всю Бенгалию отдать? Дудки! Тут уж приходится выбирать, или люди, или тигры. Или леса, или города. Или культурные пашни, или дикие травы. Кто в этом конфликте одолеет — сомневаться не приходится… Вот я и стал про себя соображать: а не пора ли забыть все эти дары природы, уже и без того не имеющие исторической перспективы, и переключиться на вещества, образовавшиеся естественным путем вследствие действия человека. Наглядный пример тому — наша свалка.

— На вашей свалке только тухлятина может образоваться, — опять скривился Ваня.

— О, как ты не прав! — патетически воскликнул Павианыч. — Я провёл здесь обширные геологические изыскания и обнаружил весьма многообещающие образцы, возникшие под влиянием сложных химических и физических процессов. Вот суглинок, в течение десятков лет подвергавшийся воздействию мазута, ртути, соляной кислоты и высокой температуры, — он продемонстрировал бурый ноздреватый ком, похожий на древесный уголь. — Обрати внимание на его структуру! Это вещество должно обладать самыми невероятными свойствами. Возможно, я держу в руках так называемый философский камень, который много веков подряд искали средневековые алхимики. Или вот! Смесь банального перегноя с бензолом, барием, йодом и фтористыми солями. Не исключено, что эта субстанция способна излечивать самые опасные человеческие болезни. — То, что Павианычу представлялось панацеей, на самом деле напоминало кусок засохшего собачьего дерьма.

— Не исключено и обратное, — Ваня вместе с ящиком отодвинулся подальше, — эта гадость столь же опасна для живых существ, как и синильная кислота.

— Человеческая косность порой бывает пострашнее всяких ядов! — посетовал Павианыч. — Ну ничего, сейчас ты убедишься в волшебных свойствах моих бальзамов на деле. Я покажу тебе пациентку, которая ещё неделю назад считалась безнадёжной. А сейчас она пляшет и трахается со всеми подряд.

Распахнув двери сторожки, он сложил ладони рупором и выкрикнул в сторону свалки:

— Эй, вахлаки, пришлите сюда Манюню Поганку! Да побыстрее!

В ожидании этой неведомой Манюни, вполне возможно, являющейся разносчиком какой-нибудь кошмарной заразы, Ваня торопливо откупорил водочную бутылку и, для начала хлебнув прямо из горлышка, стал торопливо омывать все открытые части тела.

Услышав прельстительное бульканье, Павианыч спохватился и подставил под живительную струю свой стакан, покрытый изнутри ядовито-зелёным налетом. При этом он не забыл поинтересоваться:

— За что пьём?

— А разве просто так нельзя?

— Пьянство без повода — первый признак деградации личности, — пояснил Павианыч.

— Тогда за встречу, — предложил Ваня.

— Это не повод, — категорически заявил Павианыч. — Я ежедневно встречаюсь с сотнями знакомых. Прикажешь пить с каждым из них?

— Ну не знаю… Сам предлагай.

— Самый достойный повод для выпивки — это праздник. Правда, я за календарём не смотрю… Что там намедни праздновал наш народ?

— Кажись, день Победы, — припомнил Ваня, которому в последнее время было не до праздников.