Особый отдел

— Что случилось? — забеспокоился Цимбаларь.

— Коты, паразиты, покоя не дают, — вполголоса объяснил Ваня Коршун. — Я им, наверное, кажусь большой дохлой крысой.

Сразу после рассвета в апартаментах чародейки закипела лихорадочная работа. Интерьер видоизменили с учётом уроков вчерашнего дня. Окно кухни занавесили одеялом, оставив только щёлочку, через которую просматривался почти весь двор.

Стол, за которым происходило главное действо, перенесли в глубь комнаты, ширму задвинули в угол, а дверь, соединявшую спальню с гостиной, сняли с петель (конспиративная квартира была построена по особому проекту, и все её помещения соединялись между собой так, что при желании из туалета можно было легко проникнуть не только в прихожую, но и на кухню).

Образовавшийся в стене сквозной проём прикрыли шкафом. Предполагалось, что, ворвавшись в гостиную, Цимбаларь опрокинет его на Гобашвили.

Кондаков в последний раз проверял табельный пистолет, за долгие годы службы ставший такой же неотъемлемой частью его быта, как, скажем, носки или бумажник. Людочка сидела на кухне, обложившись столовыми ножами. С молчаливого согласия всех временных обитателей конспиративной квартиры завтрак решено было отложить до лучших времён. Как выразился нечуткий по молодости лет Цимбаларь: «Уж потом гульнём — не на банкете, так на поминках».

За час до начала приёма Ваня Коршун коротко телефонировал:

— Всё, отъехала!

— Сколько в машине человек? — осведомился Цимбаларь.

— С Гобой пятеро.

— Какое у них оружие?

— Со стороны не заметно. Наверное, только шпалеры.

— Как коты? Не загрызли тебя?

— Не загрызли, зато обоссали.

— Ничего, ссаки не кровь… Конец связи.

Когда чёрный «Мерседес» въехал во двор, с четырёх сторон окружённый высотными зданиями, и остановился напротив их подъезда, Цимбаларь нырнул под кровать, на которой Валя-Эргида провела одинокую ночь. Оттуда он по мобильнику связался с отделом и заказал омоновцев, причём по полной программе — со снайперами и светошумовыми гранатами. Однако штурм «Мерседеса» они должны были начать только в том случае, если ситуация выйдет из-под контроля.

Кондаков уже занял пост у дверей, а Людочка, приникнув к окну, вела детальный репортаж о всех событиях, происходящих снаружи.

— Из машины вышли трое, — сообщила она. — Идут к подъезду… Озираются… Похоже, что среди них есть женщина.

— Это, случайно, не та самая плакса, которая приползала вчера? — поинтересовался из спальни Цимбаларь.

— Вряд ли… Одета, как цыганка. Все трое скрылись из поля зрения… Нет, двое вернулись… Встали по обе стороны от подъезда. Женщины больше не видно.

— Не видно, зато слышно, — заявил Кондаков, припавший к дверному звонку. — Лифт-то как лязгает! Это он к нам едет… Ближе, ближе, ближе… Остановился! А вот и наша красавица показалась. Идёт, как к себе домой.

В тот же момент раздались короткие, требовательные звонки.

Не снимая цепочки, Кондаков приоткрыл дверь и поинтересовался причинами столь раннего визита.

— Отворяй! Я не по своей нужде, а ради интересов твоей хозяйки, — голос гостьи, прокуренный и низкий, живо напоминал о давешнем телефонном разговоре.

— Тогда прошу заходить. — Кондаков впустил в прихожую толстую особу, завёрнутую в цветастые шали и вульгарно накрашенную. — Верхнюю одежду снять не желаете?

— Ещё чего! — фыркнула гостья, стреляя глазами по сторонам. — Я её последний раз десять лет назад снимала, когда младшую дочку рожала.

— А рукавички мешать не будут?

— Сниму, если потребуется, — отрезала толстуха. — Зябко у вас что-то…

Бесцеремонно отстранив самозваного дворецкого, она направилась прямо в гостиную, словно заранее знала расположение комнат в квартире. Кондаков немедленно закрыл входную дверь на все имеющиеся запорные устройства. Запах в прихожей остался такой, что хоть святых выноси — то ли толстуха, отправляясь с визитом, каждый раз выливала на себя целый флакон дешёвого одеколона, то ли, ради профилактики, употребляла его внутрь.

Оказавшись в гостиной, странная посетительница пропела какое-то витиеватое приветствие и уселась — не на предложенный ей стул, а на расположенный в сторонке диванчик, что сразу спутало планы Цимбаларя.

— Гадаешь, значит? — оглядываясь по сторонам, осведомилась она.

— А в чём, собственно говоря, дело? — Валя-Эргида, не поднимая головы, перебирала карты.

— А в том, что ты нашему бизнесу мешаешь. Здесь гадалок и без тебя хватает. Интересоваться надо, когда на чужую территорию лезешь.

— Впервые про эту проблему слышу, — холодно ответила Валя-Эргида. — У меня официальная лицензия, выданная соответствующими органами.

— Подотрись ей… Если хочешь спокойно работать, половину навара будешь мне отдавать.

— А если не буду?

— Тогда и тебя не будет. Сама понимаешь, о чём я говорю, — тётка хрипло хохотнула. — Эти порядки не нами заведены… А может, у тебя крыша есть?

— Вы про какую крышу? — Валя-Эргида подняла глаза к потолку. — Про эту?

— Ага… И откуда только ты, такая наивная, взялась? Не с Луны ли?

— Нет, из Сызрани, — сообщила Валя-Эргида.