Особая примета

— Помню, толковый парень. Вот ему и поручите. Строгий контроль входящих и выходящих. Если выедет автомобиль и пойдет в город — остановить на КПП и осмотреть, там это не вызовет подозрений. А беднягу Козинского ищите — дня через два-три всплывет где-нибудь на Орде. Вы, майор, несколько дней подождите. Не станем трогать доктора, пока не заблокируем дом и не приглядимся к его обитателям. Договорились? Ну, тогда будем работать дальше.

7. ПАН ДОКТОР БАРВИНСКИЙ

Майор Петренко, переговорив с главным хирургом, приехал в пятницу днем в Бялу-Суль и отправился на прием к Барвинскому. Румянцев рекомендовал затеять исследование желудка и желчного пузыря — процедуру довольно длинную и требующую повторных визитов к врачу. Он рассказал майору, на что жаловаться, как описывать начало и развитие болезни. «Трудно разоблачить симулянта, которого проинструктировал врач», — сказал Румянцев в заключение. Он советовал также добиться, чтобы Барвинский сделал майору рентгеновский снимок — сравнение со снимком, найденным в печке, могло кое-что дать.

Было без двадцати четыре, когда Петренко, пройдя через незапертую калитку, позвонил у подъезда. Маленькая немолодая женщина в белом фартуке с нагрудником и кружевной наколке на волосах впустила его в переднюю и помогла снять пальто. Отсюда он прошел в приемную — большую комнату, богато обставленную тяжелой кожаной мебелью. Здесь уже сидело несколько человек больных. Экономка Тереза — догадался Петренко — села за небольшой письменный стол с телефоном и предложила ему записаться и уплатить деньги за визит. Он назвал себя Яном Яновским, владельцем портняжной мастерской в Любнице, и, доставая бумажник, внимательно рассмотрел помощницу доктора. Вот уж никак не поверил бы, что это — мать Владека! Только в сильно выдающемся подбородке было что-то общее. А лицо острое, худое, с резкими чертами, пронизывающий, оценивающий взгляд, фигура тонкая, хрупкая. Записав Яновского в большую конторскую книгу и получив деньги, она молча указала ему кресло. Едва он уселся, пришел еще один пациент и вслед за тем начался прием.

Дождавшись своей очереди, Петренко вошел к врачу. Барвинский принимал в просторном, белом, больничного типа кабинете, с матовыми стеклами в окнах. За белым письменным столом сидел доктор — тот самый старик, которого майор видел через окно ресторана. Вблизи и в белом халате он казался еще толще — совсем шаровидным. На красном мясистом лице, как щелочки, блестели свиные глазки; маленький курносый нос, пухлые красные губы бантиком и особенно тонкий, писклявый голос, когда он заговорил, — все удивительно не гармонировало с его богатырскими усами, росшими не только на губе, но и от щек.

— Ну, что скажет пан Яновский? — спросил он, заглянув в лежавшую перед ним карточку.

«Смотри, совсем, как в поликлинике. Может, и на Влоцкого у него есть история болезни?» — подумал Петренко и начал свои жалобы.

Доктор терпеливо, кивая головой, выслушал длинный рассказ Яновского и задал ряд вопросов. Почти каждый ответ он перебивал словами: «Да, да! Можете не говорить, знаю!» Потом заставил майора раздеться, очень долго ощупывал его своими пухлыми руками с короткими в золотых перстнях пальцами, выстукивал, выслушивал. Петренко начал уже бояться, что при таком внимательном исследовании симуляция не замедлит обнаружиться. К его удивлению, закончив осмотр, Барвинский с огорченным видом покачал головой.

— Не хочу вас пугать, пане, но болезнь серьезная! — Он сдвинул на лоб свою белую шапочку. — Вы запустили ее, нужно было обратиться ко мне раньше.

В первый момент Петренко был так ошеломлен медицинским заключением, что вытаращил глаза, потом с трудом удержался от улыбки, но Барвинский, заметивший растерянность пациента, объяснил ее по-своему.

— Вы не падайте духом, все еще поправимо. Лечиться придется долго, нужно сделать ряд сложных исследований; должен вас предупредить, что это обойдется не дешево. Вы имеете средства?

Тут майор сообразил, в чем дело, и поспешил уверить доктора, что здоровье ему дороже денег и что он — человек обеспеченный.

— Какая же у меня болезнь доктор?

— Мы называем это... — Барвинский произнес очень длинное латинское слово, из которого Петренко запомнил только окончание «...патия». — Вам придется побывать у меня еще несколько раз, а месяца через два повторить курс лечения. Я бы вам советовал на время поселиться здесь, в городе. Ездить каждые три-четыре дня по железной дороге для вас будет утомительно. Моя помощница, панна Тереза, может порекомендовать вам местных жителей, сдающих комнаты.

Петренко поблагодарил, но сказал, что дело не позволяет ему надолго отлучаться из дома.

— Смотрите, как вам удобнее. Мы произведем анализы и посмотрим вас лучами, — сказал Барвинский, записывая что-то в карточке. — Скажите панне Терезе, что я назначил вам во вторник исследование желудка. А желчный пузырь поглядим в следующий раз. Она вас проинструктирует, как подготовиться. Только не падайте духом — мне случалось помогать и в более запущенных случаях.