Нас четверых — меня, Гиви, моего компаньона и моего двадцатилетнего зятя — попросили выйти из машины и начали обыскивать, «искать наркотики». После пятнадцати минут поисков сотрудникам милиции стало ясно, что денег у нас нет. Они вынули оружие и вели себя всё более грубо, пока, наконец, мой партнёр по бизнесу не задал прямой вопрос:
— Что вам нужно?
— Дай нам сто долларов, — ответили милиционеры.
Мой компаньон нахмурился, но я толкнул его в бок, чтобы он расстался с этой суммой. Деньги-то были у него, просто они были хитро запрятаны по разным местам на теле. Компаньон вынул из потайного места одну из пачек, в которой была тысяча долларов, и протянул людям в форме стодолларовую купюру.
Главарь милицейского партруля пришёл в ярость. Приставив пистолет Макарова к голове моего компаньона, он выхватил всю пачку денег.
— Какие сто долларов, когда их у тебя вон сколько! — в сердцах воскликнул милиционер. Получив своё, патруль уехал.
В подавленном состоянии я отвёз друга детства домой и направился в сторону дома моего молодого зятя.
— Но ведь Гиви и сам работает в милиции — удивлённо воскликнул мой зять, — пусть он найдёт этих бандитов и анально покарает их!
— Понимаешь, я думаю, что сам Гиви это всё и устроил, — ответил я. Мой зять замолчал.
В Грузии как известно, с бандитами дела обстоят настолько хорошо, что их можно даже экспортировать. Нашлись знакомые бандиты и у нас с компаньоном. В тот же день мы их навестили.
— Дело простое, — сказал мафиози, вертя в руках рюмку с коньяком — берём Гиви, везём в лес, подвешиваем за ноги. Он вернёт вам тысячу долларов, ещё десять тысяч отдаст вам в качестве компенсации за моральный ущерб, и ещё десять тысяч отдаст нам — за работу. Даёшь добро начинать?
— Нет, не даю, — ответил я, поразмыслив. Зачем мне были нужны все эти игры в разбойников?
— Ну нет так нет, — с разочарованным вздохом буркнул мафиози.
Вечером я сидел в гостях у своего родственника — подполковника ФСБ — и пил чай.
— Знаешь, — сказал мне он, — всё это устроил Гиви. Мне это совершенно ясно. Однако если хочешь убедиться в этом лично, подъезжай к его дому завтра часов в восемь утра. Я уверен, ограбившие вас менты навестят его, чтобы отдать ему его долю.