Осьминог

С филиппинкой ему удалось встретиться только в предпоследний вечер перед отъездом на Химакадзиму. Несмотря на ее утверждения, что она не запоминает своих клиентов, Александра она сразу узнала и повела себя с ним почти приветливо.

– Сегодня можно все, у меня нет месячных. – Сообщила Клари́н, коротко поздоровавшись. – Но оральный секс я не беру, ты помнишь.

– Я помню.

Он купил ей в подарок духи Hello Kitty[123]: увидев розовую коробочку со стилизованной кошачьей мордочкой и кружевным узором из сердечек, Клари́н поморщилась.

– Каваий[124]…

– Так я и думал, что тебе не понравится, – кисло ответил Александр.

– Да нет, почему же, очень мило. – Она открыла коробочку, одним движением скрутила пробку и вдохнула приторный аромат. – Просто шлюхам редко дарят подарки.

– Ну… я подумал, хорошо будет, если у тебя останется что-то на память.

– Ага. – Отозвалась Клари́н и поставила флакон на прикроватную тумбочку, в которой хранились всякие необходимые для подобного заведения гигиенические средства.

Он задержался с Клари́н на лишние полчаса: лежа рядом, она привычно отрывисто поинтересовалась:

– Ты скоро уезжаешь?

– Да. Думаю, что уже послезавтра.

– А куда?

– На Химакадзиму.

– Где это?

– Есть такой остров недалеко от Нагоя, отсюда ехать, наверное, часа полтора или чуть больше.

Клари́н помолчала.

– Давно живу в Японии, а такого острова не знаю. Ну, удачи тебе. Может, встретишь там свою любовь. – Она повернулась и поцеловала его в щеку. Губы у нее были сухие и немного шершавые, как язык у кошки.

…Он повернулся на бок, оперся на локоть и посмотрел на Изуми. Та лежала на спине, слегка запрокинув голову и закрыв глаза, ее волосы, разбросанные по подушке, маслянисто поблескивали: в какой-то из дней Изуми сбегала в парикмахерскую, закрасила седину и подстриглась. Теперь на европейский взгляд ей едва ли можно было дать больше тридцати четырех – тридцати пяти. Не красавица, конечно, так ведь если молодая – тоже не обязательно красивая. Он ласково провел пальцами по ее щеке, убрав в сторону блестящую черную прядь.

– Как ваша подруга из Токио? – Не открывая глаз, спросила Изуми. – Вы с ней еще встречались?

– С Томоко? – Переспросил Александр и тотчас осекся. – С ней… нет, мы больше с ней не виделись.

Изуми открыла глаза и внимательно на него посмотрела.

– Не виделись, а уже называете ее по имени.

На улице взвыл ветер, и Александру показалось, что он услышал жалобный скрип старого персикового дерева в саду.

– Для русских нет ничего особенного в том, чтобы называть человека по имени.

– Вот как?.. – Она немного подвинулась, Александр почувствовал тепло ее тела и обнял ее под одеялом.

Она помолчала, как будто собиралась сказать что-то еще, но вместо этого обвила его руками и прижалась теснее.

– Я бы хотела когда-нибудь увидеть вашу страну…

– Мы обязательно как-нибудь поедем туда вместе.

Он услышал ее сдержанный смешок.

– Это так далеко, подумать страшно. Я никогда в жизни не летала на самолете, Арэкусандору-сан, а моя бабушка была уверена, что инженеры договорились с óни, чтобы те таскали их железные лодки по воздуху. Когда в новостях сообщали, что упал самолет и было много жертв, она всегда говорила, что это какой-нибудь óни, должно быть, рассердился, что ему недоплатили и заставили тащить самолет лишнюю тысячу километров, или просто ему взбрело что-то в голову, он и ударил по крылу своей тяжелой дубинкой, и кому только захочется пользоваться таким ненадежным транспортом и покупать за бешеные деньги билеты.

– Сколько летал из России в Японию и обратно, никогда не видел óни, Мацуи-сан.

– Вот как… все равно это немного страшно, Арэкусандору-сан. Так страшно далеко…

После, когда она уснула, прижавшись к нему, он, рассеянно перебирая ее волосы, думал, что, может быть, это не такая уж и глупая идея – остаться на маленьком острове с этой женщиной, которая, наверное, может со временем полюбить его так же сильно, как любила своего Рику. Он попытался скосить глаза, чтобы увидеть лицо Изуми, но из этого ничего не вышло: даже во сне она отворачивалась, будто стыдясь их связи. Вспомнилось, как Такизава из отдела финансового мониторинга, когда они однажды вечером небольшой компанией возвращались с работы, заявил, что не хотел бы ездить в зарубежные командировки, чтобы не встречаться с иностранными женщинами.

– Вы любите только японских женщин, Такизава-сан? – Спросил кто-то из коллег.

– Наоборот! – Беспечно отозвался Такизава. – Я боюсь, что мне пришлось бы остаться где-нибудь в Австралии или в Канаде, если бы я связался с тамошней красоткой! Нельзя же просто заморочить женщине голову и уехать!

– Такизава-сан, но вы же не знаете австралийского!

– В Австралии все говорят на английском.

– У вас и английский ужасный, господин Канагава говорит, что у вас самый отвратительный английский из всех, что он слышал!