Осман. Хей, Осман!

Я, который влюблён в Тенри-Бога, выгляжу безумным,
будучи истинно разумным.
Я пою как безумный: таралалла, таралалла!
Тот, кто наслаждается этим миром, желает этот мир, видит только один этот мир, Когда он уйдёт из этого мира в тот мир, что он будет делать, что он будет делать?..

И далее:

Господь-Тенри сказал Моисею-Мусе: «Я заболел,
Разве так человек жалеет своего друга?»

Моисей сказал: «Да уйдёт от тебя болезнь!
Ты — Создатель, зачем тебе болезнь?»

Снова сказал Господь: «Я заболел, ты не пришёл,
Сказанное мною слово ты не воспринял».

Моисей сказал: «Эту тайну не понимаю,
Что хочешь сказать ты этими словами, не знаю»…

И далее:

Ты заснёшь, // твоя душа улетает из тела, //
Как птица, где хочет, // ест, // пьёт.

Из себя самой одна душа принимает сотню обличий, //
Становится городом, //становится базаром, // становится лавкой, //

Из себя самой и землёй становится, // и небом становится. //
Душа бодрствует, // если тело спит…[223]

«И всё же Султан Велед назвал монгольских ханов „законными наследниками сельджукских султанов!“ — думал Осман. И сердился. И затем думал с горечью: „А кто знает, кого я буду признавать в своей жизни?!“»… И не высказал эти свои мысли вслух…

Но Султан Велед будто читал мысли своего гостя:

— Многие христиане и мусульмане зовут тюрок «бичом Божьим», «предвестниками Антихриста». Тюркам ещё долго и много придётся опровергать подобные слова…

— Мы опровергнем их, когда выстроим великую державу, где всем найдётся место! — сказал Осман решительно.

— Не думай, что будет легко!

— Не будет легко! Я знаю…

— Пусть Небо-Тенри поможет тебе и твоим потомкам создать великую державу, где соединились бы стихи греков-византийцев, арабов-мусульман, персов, тюрок, иудеев и франков…

— А тебе я желаю воспитать ещё многих поэтов-содружников. И пусть тюркские стихи сделаются известны в мире людей!..

А в последнюю их беседу Осман сказал Султану Веледу такое:

— Надумал я одну мысль. Старый имам счёл бы эту мысль, конечно же, дурною. Но ты поймёшь меня, я верю!.. — И Осман рассказал Султану Веледу свою мысль…

Султан Велед ответил:

— Мысль твоя очень любопытна! Поговори с этим сыном старого имама из Силле. А я обещаю тебе, я не стану его отговаривать. Если он выслушает тебя и согласится, стало быть, такова его судьба. И быть может, согласившись с тобой, он изберёт себе участь великую…

И Осман говорил с учеником Султана Веледа, сыном старого имама:

— Я намыслил одну мысль! Твой отец счёл бы её дурною. Но ты, я надеюсь, поймёшь меня. Мне нравится учение великого Мевляны. Но оно всё же — для людей с умом утончённым. А возможно ли создать подобное же учение, такое же сильное, но пригодное и для простых людей? И не согласишься ли ты поехать со мной на становище моего рода? Я хочу, чтобы и твой отец поехал бы со мной! Он научит людей самым простым правилам веры. А ты создашь новое учение. И пусть это учение привлекает к себе разных людей, которые верят в самое разное. И пусть будут в этом учении и обряды христиан, чтобы и они влеклись в итоге к Аллаху… Ну, что скажешь?..

— Что я скажу тебе? Нет, я не поеду с тобой, я остаюсь покорным учеником моего учителя. Я не изменю ему. Пусть ждёт меня в моей судьбе одна лишь безвестность, но я не уйду с того пути, по которому уже сделал много шагов. Что до моего отца, то я не думаю, чтобы и он согласился уехать с тобой. Он вряд ли решится оставить мусульман в Силле, там ведь люди привыкли к нему; он — их пастырь, их мудрый наставник и советчик… О таком учении, какое ты намыслил, ты, конечно же, не говори ему!.. — Сын старого имама улыбнулся. — Он у меня умеет гневаться!.. Но я скажу тебе, что учение, мысль о котором пришла в твою голову, существует на самом деле! Да, оно существует и живёт, и, должно быть, как-то изменяется и растёт в своей жизни. Хаджи Бекташи[224] Вели, основатель этого учения, уже умер. По имени его и его учение зовётся — Бекташи. Его последователи выстроили в Каппадокии обитель их учения — Хаджибекташ… Их мечеть украшена изображениями людей, у них есть обряд наподобие христианского крещения… Полагаю, они и нужны тебе!..

— А как мне отыскать их обитель?