Оскверненный трон

– Я давно жду тебя, Мехрунисса. Я хотел бы провести с тобой ночь, но прежде всего я должен узнать, хочешь ли этого ты? – спросил падишах.

– Хочу, повелитель, – услышала женщина свой голос.

– Тогда пойдем.

Повернувшись, Джахангир направился к громадной низкой кровати, покрытой шелковыми простынями, на которой не было ничего – ни подушек, ни валиков. Высокие свечи в серебряных канделябрах горели по обеим сторонам ложа, отбрасывая тени на его гладкую поверхность. Правитель расстегнул застежку, и халат упал на пол. Его мускулистое, покрытое маслом тело блестело в приглушенном свете. Он наблюдал, как Мехрунисса медленно сняла свою одежду и предстала пред ним обнаженной. Восторг, написанный в его глазах, пока он медленно впитывал взглядом каждый изгиб и каждую выпуклость ее обнаженного тела, возбудил женщину больше, чем если б он сразу же грубо овладел ею, как любил это делать Шер Афган, ее супруг. Было ли то, что сейчас должно было произойти, началом длительных отношений или просто ничего не значащим эпизодом в их жизни, неожиданно показалось ей сосем неважным по сравнению с физическим желанием, которое росло внутри ее. Раньше она верила, что голова управляет телом, но сейчас поняла, что это не всегда так.

Не дожидаясь, пока Джахангир что-то скажет, Мехрунисса медленно приблизилась и, подняв руки, прижалась к нему всем своим надушенным телом. Она почувствовала, как ее соски затвердели, коснувшись его груди, и поняла, что он возбужден не меньше ее. Обеими руками Джахангир сжал ее ягодицы, и она инстинктивно поняла, чего он от нее ждет. Крепко сжав его плечи, женщина обняла его ногами за бедра. Руки на ее ягодицах сжались, и она задрожала, почувствовав, как падишах вошел в нее и начал двигаться в ней. Он входил в нее все глубже и глубже, а она выгибала спину, в глубине ее горла начинался крик, и она впивалась ногтями в его кожу, заставляя его двигаться все быстрее.

– Подожди, – прошептал Джахангир.

Он отнес ее на постель, положил на спину и, не нарушая ритма своих движений, улегся сверху. Затем стал целовать ее правый сосок, дразня его языком и слегка покусывая нежную кожу вокруг него. Он уже почти достиг высшего наслаждения, но сдерживался, дожидаясь, пока она сможет присоединиться к нему. Последним мощным движением он и ее довел до оргазма. Женщина услышала их смешавшиеся крики, когда его обессиленное тело упало на нее и они замерли в объятиях друг друга с колотящимися сердцами. Когда страсть, разрывавшая ее изнутри, стала понемногу успокаиваться, Мехрунисса прижалась лицом к груди Джахангира и почувствовала, как его пальцы нежно ласкают ее волосы.

Спустя шесть часов она приоткрыла сонные глаза и увидела бледный рассвет, проникающий в комнату сквозь оконный проем. А еще увидела то, что ее разбудило. Рядом с кроватью стояла Аса. Мехрунисса поспешно прикрыла свое обнаженное тело простыней.

– Повелитель, – говорила Аса, глядя на крепко спящего на спине Джахангира, одна рука которого лежала у него на груди, а другая была закинута за голову. – Прошу вас, вставайте.

Джахангир открыл глаза.

– Повелитель, пора выходить на джароку [17], – сказала начальница телохранителей.

Падишах немедленно вылез из кровати и просунул руки в рукава шелкового халата, который подала ему Аса. Нагнув голову, он позволил женщине надеть на себя зеленый шелковый тюрбан, украшенный пером белой цапли, которое было закреплено бриллиантовой звездой. Потом, быстро посмотревшись на себя в бронзовое зеркало, которое держала перед ним Аса, он вышел сквозь трепещущие на ветру зеленые занавеси на балкон для торжественных выходов падишаха, который смотрел на реку Джамна и начал джароку-и-даршан [18].

Выбравшись из кровати, обнаженная Мехрунисса прокралась через комнату и выглянула из-за занавески. Джахангир стоял на балконе, как делал это каждое утро, чтобы доказать верноподданным, что падишах моголов еще жив. Под звуки большого барабана дундхуби, звучавшего из ворот, он воздел руки к небу. Волнение охватило Мехруниссу, когда она услышала отклик толпы, расположившейся по песчаным берегам реки возле крепости. Вот это настоящая власть – когда твоя жизнь или смерть важны для сотен миллионов людей. Теперь с зубчатых стен крепости донеслись звуки труб – все это было частью ежедневного ритуала. Падишах… Почувствовав прохладу, Мехрунисса вернулась в постель и укрылась шелковой простыней, которая еще хранила тепло их тел. Вчера она без колебаний отдалась мужчине из плоти и крови. Отдалась с такой страстью, на которую считала себя не способной. Они трижды занимались любовью, и каждый следующий раз был еще более сокрушительным, чем предыдущий. Но наступил день, и ее любимый – уже не просто человек, но правитель, который может выбрать себе любую женщину. Зачем же он послал за ней? Чтобы удовлетворить похоть, которая, как прыщ, не давала ему покоя с того самого момента, как он увидел ее в Кабуле? Или это было простое любопытство?