Осколок моего сердца

Лори где-то читала, что в заведениях, помогающих женщинам наводить красоту, всегда отпускают комментарии, целью которых является подчеркивание физической привлекательности их клиенток. Это делается для того, чтобы повысить их самооценку, одновременно делая акцент на важности эстетических процедур. Возможно, Рейчел просто сделала ей комплимент. Впрочем, Лори только три дня назад побывала у своего собственного парикмахера, поскольку Шарлотта убедила ее добавить перед свадьбой несколько светлых прядей к естественному медовому цвету ее волос. По мнению ее подруги, на фотографиях светлые пряди будут выглядеть лучше и не будут иметь ненатуральный вид. Хотя Лори давно уже перестала считать вопрос о цвете своих волос актуальным.

— Я пришла к Саманте, — сказала Лори, повысив голос, чтобы перекрыть жужжание фена. Рейчел начала просматривать записи в журнале записей. — Меня зовут Лори Моран, но в ее расписании меня, вероятно, нет. Однако Саманта ожидает меня — сегодня мы договорились о встрече по телефону.

Лори заметила, что на них смотрит парикмахерша, работающая с одной из здешних многочисленных клиенток в задней части салона. Рейчел повернулась и перехватила ее взгляд. Женщина ухитрилась ловко обвернуть прядь волос своей клиентки фольгой и одновременно показать на себя, словно спрашивая: Это ко мне?

Рейчел кивнула, и Саманта подняла руку ладонью вперед и с двумя пальцами, растопыренными в виде буквы «V».

— Она подойдет к вам через пару минут, — сказала Рейчел.

Как и было обещано, через две минуты Саманта сняла с рук латексные перчатки и, бросив их в корзину для мусора, прошла в зону ожидания своего салона. Затем быстро вытерла ладони о свой черный халат прежде, чем пожать Лори руку.

— Я Саманта Финни. Спасибо, что пришли. — У Саманты были блестящие голубые глаза, алебастровая кожа и темные волнистые волосы, обрамляющие круглое лицо. Наверное, она выглядит на несколько лет младше своего возраста, подумала Лори. — Извините, я знаю, я сказала вам, что у меня будет окно в расписании, но моя клиентка, записанная на пять часов, явилась на полчаса позже. Она, разумеется, не извинилась, и она никогда не дает на чай больше пяти процентов стоимости работы, но, как известно, клиент всегда прав. — Она делано улыбнулась. — Итак, полагаю, ваше шоу хочет привлечь внимание публики к этому лживому негодяю, который убил моего отца. И, разумеется, я заставила вас притащиться сюда, чтобы сказать вам в лицо, что этот тип собирается обвести вас вокруг пальца. Вы можете сделать о нем любой сюжет, какой только захотите, но я не стану помогать вам выпустить его на…

— Вы имеете в виду Дэррена Гантера.

Саманта вздрогнула.

— Я отказываюсь произносить его имя. Мой отец был героем. Моим героем. А этот подонок отнял его у меня. По мне, так он недостоин даже называться человеком, не говоря уже о том, чтобы считаться… творческой личностью, которую притесняет система. — Она покачала головой. — Вы не понимаете. Вы просто считаете, что, говоря о нем, вы поднимете свои рейтинги.

— Я тоже кое-что знаю о том, каково это — иметь отца-героя. Как-никак я дочь Лео Фарли.

У Саманты округлились глаза.

— Ого. — Лори увидела, как выражение ее лица смягчилось. — Мы можем поговорить в моей комнате отдыха.

* * *

Когда дверь комнаты отдыха закрылась, Саманта сделала глубокий вдох и выдох.

— Это наиболее защищенная от сквозняков дверь из всех, которые мог найти подрядчик, к тому же у меня круглосуточно работает очиститель воздуха. Эти химикаты не шутка.

— Но разве используемые вами вещества не органического происхождения?

— В прошлом году мы провели ребрендинг. В наши дни все хотят быть такими зелеными, всячески демонстрировать свою заботу об окружающей среде. Но знаете что? Если вы хотите распрямить ваши кудрявые волосы или завить прямые, для этого необходимы химикаты. — Саманта села за небольшой обеденный стол, стоящий в центре комнаты, и Лори сделала то же самое. — Как бы то ни было, я вся внимание. Ваш отец оказывал мне такую поддержку во время расследования и суда. Я удивлена, что он не пришел ко мне сам. Я бы сделала все для Лео Фарли.

Понимая, что время поджимает, Лори объяснила, что она как журналист и телевизионный продюсер старается дистанцироваться от той роли, которую ее отец сыграл в качестве свидетеля обвинения.

На этом этапе она не видела причин упоминать похищение Джонни или возможную связь этого похищения с убийцей отца Саманты.

— Полагаю, вас нельзя назвать такой уж фанаткой человека, обвинившего вашего отца в даче ложных показаний, — заметила Саманта.

Лори вскинул ладони.

— Я стараюсь смотреть на вещи объективно.

— Понятно. Теперь вам нет нужды меня убеждать. Что бы там ни было, я с вами. Но я не представляю себе, чтобы участвовать в вашем шоу согласился он сам, если ему станет известно, чья вы дочь.

Лори поняла, что он — это Дэррен Гантер, человек, имя которого Саманта отказывалась произносить.

— Он уже дал согласие, причем вопреки совету своего адвоката. Теперь мне надо только проработать логистику с администрацией тюрьмы.

Саманта медленно кивнула.