Осколки, острые, как ножи (СИ)

Осколки брызнули веером, и два больших осколка вонзились в глаза Спаса. Парень застонал, оседая на пол, а осколки выпали из его глаз к остальным, прямо в кровавую лужу. И в этих осколках продолжало отражаться лицо жуткой черной тени, разевавшую клыкастую пасть, содрогаясь в порывах безумного хохота.

— Да кто же ты такой? — снова закричал Ярлик, зная, что ответа он не получит.

И тут тело мучителя поднялось с пола, и кровь с новой силой забила из шеи, но теперь она кружилась дымкой на том месте, где должно было быть лицо, образуя карикатурное человеческое лицо, сотканное из кровавых брызг.

И в отличии от его настоящей головы это лицо гримасничало, подражая злобным безумным гримасам черной твари из зеркала.

— Что? Что? Что? — стонал ослепленный Спас, шаря руками по кровавой луже.

А после, тело мучителя наклонилось вниз, к полу, шаря в поисках своей головы. И вот оно нашло свою голову и водрузило себе на плечи, и несколько раз моргнув, его мертвые глаза вновь взглянули на окружающее его. Только теперь в этих глазах был… страх? Ужас?

— Я помог тебе, делай то что должен. То, что… ты хочешь сделать теперь! — глумливо прокричало лицо из зеркала. И мучитель поднял с пола нож и вонзил его в живот Ярлика, легко пробив кольчугу, и разорвал ему нутро одним плавным движением. А после он одним движением перерезал ему горло, и ловя угасающим взором то, как мучитель приканчивает Спаса, Ярлик надеялся попасть наконец к своей семье, ибо лишь его клятва и его долг — все что осталось твердым и нерушимым в этом безумном, залитом кровью мире…

В доме старейшины старый Орт застонал просыпаясь. В полумраке он увидел высокую темную фигуру у своей постели.

— Ты? — пораженно произнес он.

— Я — спокойно ответил тот ему.

— Зачем ты снова пришел ко мне?

— Поблагодарить.

— Ты? Меня? За что?

— Ты ничего не рассказал, хотя и мог бы. А так все прошло по моему плану, хотя не скрою, этот седой охотник застал меня врасплох. Я рассчитывал, что все сделает парень.

— Ярлик… — произнес пораженно Орт.

— Да. Впрочем, все вышло очень даже неплохо. Кстати, а как ты думаешь, а почему он смог на меня выйти?

— То, что ты делаешь… — тяжело произнес Орт — это выходит за все рамки… тебя могут чувствовать даже простые люди.

— Любопытно… Впрочем, мне это не мешает… Тут есть даже свое… Свое очарование даже.

— Ты это так называешь — с ненавистью произнес Орт.

— Да, называю, таков уж я — засмеялся его собеседник.

— Зачем ты делаешь это? — спросил его старик.

В ответ тень громко расхохоталась — В общем, еще раз хотел бы тебя поблагодарить. Да и еще, я тут закончил, больше девушки пропадать не будут… Ну а если и будут, то уж в этом не будет моей вины.

И издевательски улыбаясь, тень исчезла.

Некоторое время Орт сидел молча и тяжело дышал. Потом он закрыл глаза он и сказал сам себе — Ты предал своих, свою деревню. Тех, кто считал тебя своим помощником и наставником, мудрейшим из людей. Тебя запугала эта черная тварь. Ты трус и предатель Орт, ты не достоин жить…

А какая смерть ждет предателей и трусов?..

С этой мыслью старик поднялся с кровати, и найдя свой прочный кожаный пояс стал снимать с него по одному мешочки, где лежали разнообразные зелья и порошки…

… Утром жители деревни, пришедшие за советом к старейшине увидели, как с перекладины свисал прочный кожаный ремень, тугая из петля из которого плотно обхватывала шею уже остывшего тела старейшины Орта.

Глава 2. Мертвый город

— Петренко, на выезд!

— Хорошо.

Следователь Петренко поднялся от своего стола, сидя за которым он разбирал старые дела — намечалась очередная министерская проверка, и нужно было привести все в порядок. А тут опять выезд. Самое неприятное, что каждый выезд следователя убойного отдела означал, что в городе снова кого то убили. В их городе, который уж нередко именовали мертвым. Убийство — речь и без того весьма неприятная, но накануне проверки становилась просто карой небесной — еще бы, эти сволочи из министерства обязательно придерутся ко всему — начиная от заполнения бумаг и кончая допросом подозреваемого… если еще будет кого допрашивать, опять ведь придется хватать первого попавшегося, кто хоть немного похож на спятившего маньяка–убийцу. Как в прошлый раз — два дня допрашивали какого–то толи панка, толи эмо, кто их разберет, а он возьми и окажись племянником мэра. Тогда еще хоть смогли относительно легко отделаться, а окажись он не племянником, а сыночком мэра, проблем было куда как больше.

Ладно, чего тут разбирать — нужно ехать, там на месте уже виднее будет.

Сев, в служебную машину, он привычно поздоровался с водителем.

— Привет, Петь, а наш криминалист, что попозже подъедет?

— Да он уже там вроде.

— А прокуратор иудейский?

— Эк ты его… Мишка–то? Он тоже вроде на подлете.

— А что тогда так поздно нас вызвали?

— А пес его знает. Мне сказали тебя везти, вот везу.

— Петька, лан тебе, ты ж у нас в отделе главный пройдоха. Рассказывай, что стряслось то?

— Эх Вась… Походу говорят Северный оживился…

— Северный?! И это накануне проверки?!