Осколки миров

– Значит, вы договорились? – поинтересовался Балаган.

– Да, Дим, договорились, – грустно подтвердил профессор. – Настало время мне покинуть отряд. Вы очень замечательные люди, и я благодарен вам за то, что вы для меня сделали, но для меня это конец дороги. Моя дочь живет тут, и не хочет уезжать, а я уже слишком стар для рейдов. Поэтому, я решил остаться с ней.

– Я знал, Николаич, что так будет, – с неподдельной грустью произнёс Балаган. – Ты настоящий мужик, мы с тобой делили всё. И если тебе понадобятся верные друзья, зови, мы всегда придём на помощь. Ладно, давайте кликну Игоря, и пойдём, выпьем. Организуете? – вопрос предназначался «порученцу».

– Никаких проблем. Стол, напитки, женщины, дурь – всё, что захотите.

– Последнее и предпоследнее сегодня лишние, – мгновенно среагировал Бур, глядя, как при слове «женщины», у Димы заблестели глаза. – Сегодня тихо посидим в семейном кругу. Можешь за Катей поухаживать. Думаю, она составит отцу компанию?

Девушка кивнула.

– Ну вот и хорошо, – обрадовался Дима. – Тогда я за Серго?

– Двигай, – разрешил Бураков. – Пять минут вам.

Скоро все были в сборе, и «колобок» проводил их в отведённые им комнаты. А ещё через десять минут появились пять девушек, гружёных подносами полных различных яств. Вахид по восточному широко принимал гостей.

Засиделись допоздна. Инга и Катя нашли общий язык и теперь обменивались знаниями. Правда, Всеволод заметил, что «амазонка» не до конца честна, и сливает новой подружке второстепенные данные. Профессор выглядел счастливым и почти не сводил глаз с дочери, постоянно благодарил и говорил, что всех любит. Дима попытался подкатить к новой знакомой, но был вежливо отшит, и переключился на рыженькую официантку, которая смущённо хихикала от его шуточек. Андрей как всегда молчал. Он был новичком и его почти ничего не связывало со Спасским, он проще всех принял уход профессора. Серго тоже не терял время даром и клеил блондинку, которая убирала со стола грязную посуду. Вообще, официантки у Гусейнова не походили на рабынь. Да и картинка, нарисованная гарпией, не сходилась. Об этом он и спросил Катю.

– Когда-то Вахид был авторитетом, – пояснила та. – Да, он не гнушается жестких методов, но свою банду держит в узде и старается всячески создать себе имидж положительного человека, начальника. Его люди позволяют вольности… Но я бы не стала категорично заявлять, что они отмороженные бандиты. Они не переходят определённых границ. Хотя, закон города – их закон.

– Ну что ж, логично, – согласился Всеволод.

Образ, нарисованной Катей, уже больше соответствовал тому, что он видел. Наконец, в полночь начали расходится. Сначала ушли Спасский с дочерью.

– Друзья, – обведя всех взглядом, произнёс профессор, сделал паузу, постарался сдержать слезы, но не удалось. Он несколько минут молча плакал, без всхлипов, по-мужски.

– Папа, ну не плачь, – попросила Катя.

– Мужчины не плачут, – хором произнесли Андрей с Димой. Потом переглянулись хлопнули друг друга по рукам и также синхронно закончили, – мужчины огорчаются.

Спасский кивнул.

– Да, мужчины огорчаются, и я огорчен, что мне приходится прощаться с такими замечательными людьми. Я делил с вами и хорошее, и плохое. Пора остановиться. Я благодарен вам за всё, особенно за то, что подарили мне этот миг.

Он подошёл к каждому, пожал руку, обнял. Ингу поцеловал в щёку.

– Береги себя, милая. Ты сильная. Но помни, на каждую силу найдётся другая, ещё большая. Будь осторожней.

Девушка кивнула и тоже смахнула сентиментальную слезу. Наконец Александр Николаевич подошёл к Всеволоду.

– Бур, ты настоящий лидер, и если бы у тебя были амбиции, ты мог бы добиться очень многого. Береги их всех. Береги Ингу, пока сможешь, она особенная. Ты принял это, но не смирился, главные испытания ещё впереди.

– Прощай, Александр Николаевич, – пожимая профессору руку, обняв и хлопнув того по спине, произнёс Всеволод. – Спасибо за твои тёплые слова. Но ты же знаешь – всё в мире должно происходить обоюдно, я буду её беречь, пока буду ей нужен.

– Ты неисправим, – улыбнулся Спасский, – взрослый мужик, а всё черное и белое.

– За это и держусь, – усмехнулся в ответ Бураков. – Удачи вам.

Спасский ещё раз кивнул всем на прощание и вышел вслед за дочерью, которая ждала его в коридоре, чтобы не мешать отцу прощаться.

– Жалко, что профессор решил тут остаться, – заметил Серго. – Надёжный мужик. Похоже, из первого состава не осталось никого.

– Только я, – согласился Бур. – Карина погибла, Игорь, чёрт знает где, да и жив ли? А что касается Спасского, он нашёл свою дочь и теперь решил быть с ней. Она не захотела уезжать. Что ж, её право и её жизнь. К тому же, всё равно я планировал вывести Александра Николаевича из актива, слишком у нас жизнь непредсказуемая и тяжёлая, а возраст его сказывался. Я его поэтому и в Москву не взял.

– Ты, Сева, как всегда прав, – отозвался Балаган, возвращаясь к столу и наливая себе ещё пятьдесят грамм кристаловской водки. – Только, ведь, опять за всех решил, что хуже, а что лучше.