Осколки миров

Всеволод довольно бодро спорол половину сухого пайка, местные рационы были на диво хороши. Скорее всего, в них наверняка использовалась химия, но на упаковке стоял значок местного ГОСТа. Каждое блюдо лежало в отдельном саморазогревающемся судочке, и вот сейчас Всеволод доедал кусок шоколада с кофе, проглотив пюре с очень недурными сосисками, а до этого слопав довольно внушительную порцию куриного вермишелевого супа с овощами. Что не говори – всё лучшее детям и военным. Жаль только, что хорошее заканчивается – сейчас для похода в Москву забрали половину остатков, ещё пятнадцать упаковок Бур приберёг в «Самсоне» для поездки в ледяную пустыню.

Прикурив Всеволод снова посмотрел на свои руки. Поняв с пола слегка обожжённый гвоздь, он обернул его в кольцо вокруг пальца. Выкинув колечко, усмехнулся – фасад слегка обветшал, но дом-то внутри по-прежнему крепок.

Докурив и швырнув в костёр бычок, он посмотрел на Ингу, внимательно наблюдавшую за ним.

– Готов? – спросила она.

– Давай, – согласился Всеволод и глянул в угол, где сопел Андрей.

– Чёрт, забыла совсем, что нас уже не трое. Это точно не для него зрелище.

Девушка подошла к Андрею и легко дотронулась до плеча. Тот проснулся мгновенно, сразу ясно – человек давно на войне, заснул прямо после отповеди Буракову, и вот теперь проснулся от малейшего прикосновения. Боец, умеющий ценить время отдыха. – Выйди, пожалуйста. И не заходите, пока не позову, – попросила девушка.

Тот кивнул и, подхватив автомат, поправил табачной расцветки анорак и вышел наружу, плотно прикрыв слегка перекошенную, пластиковую межкомнатную дверь.

– Раздевайся и ложись, – приказала Инга. – Подстели, – бросила она ему походный спальник.

Всеволод послушно перебрался поближе к огню и стал снимать с себя ботинки.

– Ты чего такой вялый? – поинтересовалась «амазонка». – Как на казнь собираешься.

Всеволод промолчал, он чувствовал себя не слишком уютно, а ещё почему-то очень болела спина и шея.

– Закрой глаза, – приказала Инга, когда он всё-таки разделся и лёг.

Всеволод снова выполнил приказание, а ещё он чётко понял, что если сейчас потребуется что-то поднять, то не фига не выйдет. Бур был буквально раздавлен.

Инга не заставила себя долго ждать, она быстро разделась и оседлала его.

– Ничего не…., – попробовал заикнуться Бур, решив, что девушка так пытается поднять ему самооценку.

– Заткнись и молчи, чтобы не произошло. Даже если тебе что-то покажется странным, просто закрой глаза и не двигайся.

Бур не видел, что она делает, он только почувствовал, что по всему телу разливается жар, словно выпил травяного настоя.

И хорошо, что не видел. Инга сидела на нём совершенно обнаженная, её левая рука лежала в районе сердца, а правую девушка абсолютно без страха держала в не слишком сильном пламени костра. По её руке огонь медленно перекинулся на неё, поглотив целиком, а потом и на грудь Всеволода. Если бы это увидел посторонний, он бы пришёл в ужас – два совершенно обнажённых человека, объятые огнём. А пламя, переливаясь оранжево-красными всполохами, медленно разглаживало морщины на теле Бура. Огонь отыграл уже десяток лет, но не мог справиться со всем нанесённым Всеволоду ущербом. Инга теперь знала, как дорого обошлось Буру то сражение, она точно знала, сколько он потерял. Сейчас его организму было пятьдесят семь.

– Не смей открывать глаз, – напомнила она. – Приподнимись. Вози мой сосок в рот.

Всеволод послушно исполнил приказ. Он уже ощущал, как уходит боль из спины и шеи, как снова просыпается желание.

– Пей, – приказала Инга.

И Всеволод почувствовал давно забытый вкус, вкус, который, в принципе, он не помнил, вкус грудного молока. Так продолжалось минут десять.

– Хватит, – засмеявшись звонко и заливисто, попросила «амазонка». – Большего результата всё равно не достичь. Откинься обратно.

Всеволод снова выполнил приказ, а Инга потихоньку усмиряла огонь. Он медленно впитывался в её кожу, пока не исчез совсем.

– Всё, Сева, отдыхай. Теперь пару часов покоя.

Она уже стала приподниматься, чтобы встать, но Бур, взяв её за бедра, легко удержал. Он чувствовал себя уже не таким уставшим и разбитым.

– Один поцелуй для солдата.

Инга снова заливисто рассмеялась.

– Вот теперь я узнаю тебя. Пусть ребята ещё немного посидят на улице, – легко согласилась девушка, склоняясь и нежно целуя обветренные губы.

Инга была так возбуждена, что войти в неё не составило труда, она откинулась и начала, медленно раскачиваясь, двигать бедрами, тихо постанывая, а Бур не переставал ласкать её грудь. А потом взрыв, до звёзд в глазах…

Они какое-то время лежали в обнимку. Наконец, Всеволод, прикурив, тихо произнёс:

– Нужно одеться и сменить ребят.

– Забудь, ты сегодня не боец, сегодня ты отдыхаешь, это я тебе, как доктор, приказываю. Ребята тоже могут вернуться, нас больше не ищут, а моя защита не позволит наткнуться случайно. Одевайся и засыпай, а я позову остальных.