Осколки миров

– Третий этаж, центральная часть. Он не представляет угрозы, он нас боится.

– Это и плохо, может со страху шмальнуть, – буркнул Балаган, стараясь как можно незаметнее найти позицию стрелка.

– Идём, не показывая виду, – приказал Бур. – Инга, если что изменится в его к нам отношении, сразу говори.

Ничего не произошло. Сотню метров, отделяющую их от здания, миновали совершенно спокойно. Неизвестный по-прежнему следил за ними, но никаких активных действий не предпринимал.

– А вот это мне не нравится, – присаживаясь возле трупа мужчины в камуфляже, валяющегося прямо перед самым входом на ступенях, оценил ситуацию Бур. – Труп лежал тут уже давно, не меньше десяти часов, кровь вокруг него свернулась, её натекло много из рваных ран на спине, такое ощущение, что кто-то не слишком большой запрыгнул ему на спину и рван когтями и зубами.

– Не из москвичей, у них поголовно новый камок, а он в старой флоре, – стоя на колене и шаря вокруг стволом пулемёта, заметил Дима. – Ты на плечо посмотри, что за шеврон такой?

– Странный, – согласился Бур, – впервые такой вижу – ДНР, черно-сине-красный и двуглавый орел.

– Может, местные? Сидели в каком-нибудь секретном бункере, – предположила Инга.

– Нет тут никаких ДНР, была имперская Московия, и всё, – отрезал Бур.

– А что у него за ствол? – не поворачивая головы, спросил Балаган.

Всеволод перевернул тело.

– Стандартный АК74М, обшарпанный снаружи, но чистый и ухоженный. Магазин пустой, все до последнего патрона расстрелял.

– Тогда не знаю, – подвёл итог Дима. – У нас тоже никаких ДНР не было. Если только это не сделано уже здесь.

– Возможно, хотя мне сложно представить, чтобы кто-то здесь шил шевроны. Амалия ни про что такое не говорила.

– А, может, это страйкболисты какие-нибудь? – предположила Инга.

– Теоретически, возможно, – согласился с девушкой Бураков. – Правда, мужику уже за сорок, не похож он на любителя бегать по кустам с пневматикой, да и пушка у него вполне настоящая. Но хватит гадать, давайте спросим у того, кто знает ответ.

– Блин, а ведь точно, – усмехнулся Дима. – Как я раньше не догнал, ведь, тот человек в здании наверняка был вместе с ним. Инга, что чуешь?

– Ничего, Дима, только то, что тот человек очень устал и растерян. Он потерял нас и напуган, причём, похоже, его больше всего страшит то, что он остался один.

– Пойдём, поговорим, – решил Всеволод. – Кстати, что по дочке профессора?

– Есть след, – обрадовала «амазонка». – Только нужно подняться на пятый этаж, там я уже дальше скажу точнее.

– Хорошо, но сначала давайте посмотрим на нашу находку, – решил Бур.

Двери в здании были закрыты, причём их добротно заколотили, видимо, ещё во время исхода людей из мёртвой столицы, все, кроме одной, с неё сорвали доски, а на дереве осталось множество следов когтей, словно кто-то рвался внутрь. Всеволод потянул дверь, но та не подалась. Бур заглянул через мутное стекло и увидел, что кто-то старательно намотал ремень от автомата на дверные ручки. Парень долго думать не стал, двинул с силой стволом по стеклу, также несколькими ударами убрал острые осколки, достал нож и срезал ремень.

– Как думаешь, будет стрелять? – спросил он у Инги.

– Возможно. Но мне кажется, у него нет патронов, иначе он бы попытался спасти своего напарника.

– В здании точно больше никого нет?

– Нет, Сева, – тут только он, – и крысы.

– Хорошо. Балаган, завяжи ремень обратно, нам не нужны гости.

Дима охотно выполнил приказ, отрезав вход от улицы.

– Все пойдём? – спросил он. – Или мне посторожить?

– Все, – кивнул Бураков. – Если что, пробиваться будет легче. Инга, веди, и предупреди, если он точно решит стрелять.

– Мой щит ему не пробить, – усмехнулась «амазонка». – Если что, прикроешься мной, как тогда в Степанове, когда брали сумасшедшего аббата.

– Знаю, что не пробить. Я вообще не понимаю, как нам тогда свезло снять первую броню в Жукове, ведь, это был неимоверный фарт, что моя граната рванула так, чтобы паломницу швырнуло об БТР.

– Ну не настолько уж она и неуязвима, – заметила девушка. – Сколько мы паломниц убили?

– Наш отряд пять. Первая – моя, с остальными разбиралась ты своими раздирателями душ. Ещё про двух мы слышали, что некоторым удалось их ликвидировать, сойдясь в рукопашной и оглушив светозвуковыми. Ума не приложу, как им удалось снять с них броню.

За разговором поднялись на третий этаж. Жуков говорил, что город серьёзно подчистили. Вернее, подчистили то, что уцелело, без мародёрства, просто вынесли необходимое из зданий. Подобные строения с первого дня стали крепостями для выживших. И вот теперь Бур наблюдал следы проживания тут людей: бочки, в которых ещё пару месяцев назад жгли костры, на полу вонючие матрасы, какие-то коробки с вещами, грязное бельё, кое-где испачканное кровью раненых, что доставали из-под руин и сносили сюда. Короче, обычный бардак. Но здание не грабили, хотя полезного отсюда можно ещё не мало вытащить.

– Почему мародёры не закончили с ним? – словно прочитав мысли друга, спросил Дима.

Всеволод пожал плечами.

– Город сейчас смертельно опасен, работать им спокойно не дают.