Осколки хрустальной мечты

Он тоже пришелся ей по сердцу – симпатичный, и лицо умное. Но больше Марине понравились его руки: пальцы ровные, длинные, с хорошим маникюром.

– Кем ты работаешь? – спросила она. На разнорабочего не похож.

– Не работаешь.

– Пособие получаешь?

– Нет. Я иметь… имел?

– Имею.

– Я имею дом. Большой. В нем люди живут.

– Гостиницу? – второй Джуми? Вот это совпадение. – В смысле, отель?

– Нет. Дом. Как твой.

– И ты сдаешь в нем квартиры? – Он закивал. – Ты управляющий?

– Хозяин. Дом мой. Управляющий другой. Он злой. Может как Халк… Рррр! – Мака сжал кулаки и потряс ими, как делал зеленый человек из комиксов. – Я – нет. Добрый.

– Это хорошо.

– Плохо, – не согласился с ней Макумба. – Если дом твой. Не платят. Ругаются. Дерутся, – последнее слово он не произнес, а изобразил. – Надо быть как Халк.

– А почему ты, когда пришел, сказал, что хочешь жить со мной?

– Я хочу жить с тобой.

– Тут?

– Нет. Места мало. У меня больше. Ко мне поедешь?

Марина рассмеялась. Сюр продолжался.

– Ты не думай плохо. Я гражданин… – и полез в свой рюкзак. Сколько Марина ни протестовала, он все равно достал паспорт. И да, он оказался французским. А Маке исполнилось пятьдесят шесть. – Ты писала мне, что любишь море, – продолжил он. – Не ты, кто-то… Это правда?

– Да, я обожаю море.

– Ты будешь видеть его из окна квартиры.

Человек, что составил за нее анкету, хорошо знал Марину. И умел фотографировать.

Кто он?

Но об этом потом. Гость с дальней дороги, летел с пересадкой, потом долго ехал, а она его чаем поит, вместо того чтобы стол накрыть.

– Мака, ты, наверное, голоден, – сказала Марина.

– Немного. Пойдем в ресторан?

– Я тебя дома накормлю. Пельменями со сметаной, соленьями, – имелось у нее в холодильнике несколько банок консервированных овощей. Не сама закатывала, на ярмарке купила.

– Нет, я хочу пригласить тебя в ресторан. Сейчас я еду в отель. Душ. Одежда чистая. Потом ресторан.

– В какой отель ты поедешь?

– Тут близко. Четыре звезды. Видел в окно машины.

– «Волга». Да, хороший отель.

– И на крыше ресторан. Туда пойдем. В девять. Хорошо?

Она согласно кивнула.

– А сейчас можно твой номер?

Марина продиктовала. Мака записал в справочник и тут же набрал его. Когда затренькал мобильный Марины, улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.

– До встречи, – вполне сносно произнес Макумба.

– Пока.

Но он все не уходил.

– Можно просить?

– Чего? – напряглась Марина. Только она перестала ждать подвоха, как нате вам, просьбы появились. Денег на такси дать? Вряд ли. Сто пятьдесят рублей не та сумма, ради которой стоит пачкаться. Секс, поняла Марина. Он хочет, чтобы она пообещала ему ночь страсти. И ладно если только с ним одним переспать нужно будет. А может, и с парой чернокожих мужичков… Как в порно!

– То зеленое платье, – на фотографии у колонны она была в нем. – Надень его, пожалуйста.

И после этого гость покинул квартиру. 

* * *

Собираясь в «Волгу», Марина волновалась, как Золушка перед балом. У нее даже руки тряслись. Хотела, чтобы успокоиться, выпить настойки валерианы, но подумала, что она может оставить запах. Она вымыла голову, подкрасилась, погладила платье (благо оно было чистым).

Осталось выбрать обувь. Хотелось надеть каблучки, но все ее туфли безнадежно устарели – Марина давно перешла на плоскую подошву. У нее есть симпатичные босоножки, но кто их надевает осенью, пусть и в ресторан? Жаль, нет у нее крестной феи, что подарит хрустальные туфельки.

Она вывалила всю обувь из шкафа и стала перебирать.

– Не пойдет, это тоже, а эти ужасные шлепалы выкинуть пора, – браковала она пару за парой.

В итоге остановилась на классических лодочках. Марина ходила в них лет десять-двенадцать назад, но мода циклична, и сейчас носили примерно такие же.

Примерила. Туфли жали. Нога с возрастом стала шире, но сейчас не до удобства, красота важнее.

Собравшись, Марина встала перед зеркалом. Она никогда не считала себя даже симпатичной. Бегемотихи только в мультиках выглядят очаровательно, в жизни же – совсем нет. Когда она была с Джуми, то забывала о том, как некрасива. Она видела себя его глазами. Когда он умер, магия исчезла. Марина снова стала конопатой бабищей с носом-картофелиной. Еще и старой! Однако сейчас в зеркале отражалась очаровательная женщина – с горящими глазами и дивным румянцем на щечках.

Вызвав такси, она накинула плащ, индийский шарфик и вышла из дома. Авто еще не приехало, но ей хотелось немного остудиться.

…Через двадцать минут она зашла в фойе гостиницы «Волга». Мака встречал ее. Он переоделся в бежевые джинсы и голубую рубашку. Выглядел замечательно, а пах ее любимым одеколоном «Эгоист-платинум». Знал, как Марина любит его аромат? Об этом ему тоже сообщили?

– Ты прекрасна, – сказал он.

– Ты тоже ничего. – Любой русский понял бы, но франкоафриканец нет.

– Этот сложный язык, – цокнул языком Мака. – Я не знаю, как это «ничего»? Пусто?

– Хорошо выглядишь, говорю. И пахнешь.

– О, тебе нравится мой парфюм? Рад. Дома другой. Этот купил в дьюти-фри.

Он согнул руку в локте, желая, чтобы Марина оперлась на нее. Она так и сделала, и они пошли к лифту.