Ошибки разума

Зима в своем спокойном, размеренном темпе подходила к концу. За эти месяцы, когда снег практически парализовал движение вокруг и возможность длительных прогулок, все обитатели замка всё свое время проводили в чтении, разговорах и незамысловатых настольных играх. Девушки играли на рояле, Маврита увлеченно рисовала портреты, используя не только уголь, но и краски, Ялия тренировалась в пении, Парвия аккомпанировала ей, а Жанна настолько увлеклась чтением, что Маврита только и успевала снабжать ее книгами. И из всех прочитанных томов, Жанна находила очень знакомые тексты, переписанные немного по-другому, чем ей доводилось читать в своем мире. И это в который раз вопросами пульсировало в мыслях, выстраивая догадки и предположения.

Мужчины для развлечения почти каждый день отправлялись на охоту, и Руслан с удовольствием ездил верхом с Гравендом и Глеффином, хвастаясь подстреленной дичью. И хотя он изо всех сил старался войти к ним в доверие, но они сторонились его, лишь из вежливости терпя присутствие.

Жанна с радостью заметила, что Глеффин немного сбавил обороты по ухаживанию за ней, и уделял ей не так много внимания, как раньше. Он продолжал быть настойчивым и услужливым, но это не переходило допустимые границы дружбы.

Что же касается Гравенда, то он по-прежнему избегал общества Жанны, ведя себя мрачно и отчужденно, стараясь как можно быстрее покинуть ее, особенно если они оставались наедине. И девушка не могла понять причину его холодности, только очень жалела, что мало времени проводит в его обществе, к которому так стремилась ее душа.

Но тяжелее чувствовал себя Гравенд. Он с трудом находил в себе силы не поддаваться искушению, чтобы не обнять Жанну, не смотреть на нее слишком пылко, и подавлял в себе неумолимое желание ее поцеловать. Он чувствовал, что страстно влюбился, как еще никогда в жизни, но помнил данное другу слово и не мог его нарушить. Жанна пробудила в нем что-то спрятанное в уголках души, чистое, светлое и неведомое ранее. Он тянулся к ней, хотел бесконечно долго слушать ее голос, смотреть в прекрасные глаза и наслаждаться присутствием рядом. Но он не мог этого допустить, и боль от невозможности отношений горько сжимала сердце, которое горело на углях страсти, любви и страдания.

Однажды в последние дни зимы, когда все собрались за обедом, Ялия внезапно оборвала Мавриту на полуслове, и заносчиво произнесла:

– Надеюсь, не нужно отменять ежегодный бал, который мы проводим в честь моего дня рождения? Хоть новая правительница и завела нас в такое положение, что мы вынуждены экономить, но я категорически против экономии на этом балу!

– Я бы не сказала, что ты сильно экономишь – под стать ей заявила Жанна, которой до смерти надоели истерики Ялии в последнее время – По моему, никто здесь ни в чем не нуждается. А если меньше тратить на ткани для сто тысячного платья, будет вообще замечательно!

Ялия побледнела, не ожидая уверенного ответа. Она до сих пор не могла привыкнуть, что Жанна перестала смущаться и научилась давать отпор.

– Между прочим, это не только мое мнение – вспыхнула она – Все так считают! После снижения налога для бедных, мы стали получать меньше денег!

– Перестань! – грозно рыкнул на нее Гравенд – Жанна права. Надо было намного раньше провести те реформы, которые она внедрила! А тебе и в самом деле необходимо меньше думать о нарядах и украшениях!

Ялия прикусила язык, понимая, что спорить с братом не стоит. Она слишком хорошо знала его вспыльчивый характер, чтобы в открытую с ним конфликтовать.

Парвия решила вмешаться в напряженные отношения своих детей, и спокойно посмотрела на Жанну.

– Бал – это наша традиция. Мы проводим его не только в честь дня рождения Ялии, но и в честь начала весны. Но если ты хочешь, мы отменим его.

– Нет, я не против – поспешно добавила Жанна, которая не хотела нарушать привычные традиции, и если бы Ялия разговаривала с ней по-другому, то ответила согласием и ей – Конечно, вы можете устраивать приемы и балы, когда вам вздумается. По моим подсчетам, денег с лихвой хватает на все эти мероприятия, даже после уменьшения налога. А вот обычным людям эти сэкономленные десять монет были необходимы, как воздух. Только вчера мне рассказывали, что теперь у каждой семьи есть теплые вещи, а дети больше не голодают! И заметьте, работоспособность населения не снизилась, а даже наоборот! Людям нужен был этот стимул. Они теперь чувствуют себя намного лучше морально и физически, когда знают, что им окажут медицинскую помощь. Их дети не болтаются целыми днями на улице, а ходят в школу! Население чувствует себя в безопасности, ощущая справедливость и заботу со стороны правителей!

Парвия недовольно поджала губы. Она всё это знала и сама, но не могла смириться, что Жанна за такой короткий срок смогла получить огромную народную любовь, о которой шептались слуги на каждом шагу.