Ошибка резидента

А примерно через неделю после этого у Светланы состоялось новое знакомство, которое она не сочла странным и необычным по той простой причине, что все было логично и объяснимо.

Один из покупателей, изучавших каталоги пластинок, интеллигентного вида, пожилой, явно за пятьдесят, но моложаво выглядевший мужчина, плотный, среднего роста, одетый в светлый костюм и синюю рубаху без галстука (все это Светлана рассмотрела уже несколько позже), вдруг обратился к ней таким тоном, словно продолжал с нею задушевную дружескую беседу, прерванную нечаянно. Он выбрал момент, когда никого другого у прилавка не было.

– Значит, получили весточку от Пьетро, Светлана Алексеевна?

Она удивилась, но, выдерживая свою манеру внешне ничему не удивляться, ответила так, будто и она всего лишь продолжала беседу:

– Да. Но откуда вам это известно?

Он усмехнулся отечески:

– Видите ли, я знаком с тем человеком… ну, что привез вам посылку из Италии. Я ведь и Пьетро знаю. Он мне рассказывал о вас.

– Вы даже и по отчеству меня знаете, – сказала Светлана.

Он кивнул на дощечку, висевшую на стене позади нее: «Сегодня вас обслуживает продавец…» Она обернулась, поглядела и расхохоталась.

– Ой, правда, тут же написано! Кто я после этого, скажите?

– Вы совершенно очаровательная девушка, и Пьетро Маттинелли можно понять.

Нет, ей определенно начинал нравиться этот пожилой спокойный человек.

– А как зовут вас?

– Виктор Андреевич.

– Вы что, работаете на химзаводе?

– Да, в одной из лабораторий. Мне не так часто приходилось общаться с Пьетро по работе, но мы довольно близко познакомились.

– Он вам нравится?

– По-моему, очень хороший человек.

– Мне кажется, он прямой и открытый. А вы давно здесь живете?

– Приехал сразу после войны.

Она посмотрела на его руки – есть ли обручальное кольцо, – и от него не ускользнул этот взгляд.

– Я одинокий. Жена и дочь погибли в оккупации.

Светлану поразила его догадливость и проницательность. И главное – простота. Это был первый из взрослых людей, кто демонстрировал перед нею свое превосходство столь неназидательно и ненавязчиво. Она мгновенно прониклась к своему новому знакомому уважением.

О том, как развивалось это знакомство, мы расскажем дальше, а теперь надо вспомнить о Леше, потому что у него произошли две пропажи, не такие уж значительные сами по себе, но имеющие прямую связь и с предыдущим, и с последующим.

Однажды в воскресенье он затеял генеральную уборку в своей темной комнате, которая с момента покупки фотоаппарата служила ему исключительно как лаборатория. Надо было выбросить ненужный хлам, чтобы стало попросторнее. Закончив черную работу, Леша привинтил к стене широкую полку для химикалий и шкафчик для экспонированных пленок и фотобумаги. Потом стал разбирать пленки, заворачивая каждую в отдельный лист. Их накопилось уже порядочно, штук пятнадцать. Каждую он помнил очень хорошо – где, когда снимал, при каком освещении, с какой диафрагмой и выдержкой. Любимой оставалась та, первая, которую он начал кадрами, снятыми в кафе. А ее-то как раз и не оказалось. Он обшарил все ящики стола, все углы – и не отыскал. Потом начал разворачивать уже завернутые пленки и снова просматривать их на свет – все напрасно. Первой пленки не было.

Леша пошел на кухню, где мать с отцом пили чай.

– Ма, ты у меня в чулане не копалась?

– Ты же не велишь туда даже входить.

– Чего взъерошился? – спросил отец.

– Пленка одна пропала.

– Другую купи.

– Да отснятая она, – с досадой объяснил Леша.

– Мне бы твои заботы.

Леша вернулся в лабораторию и еще раз обыскал ее от пола до потолка. И опять напрасно. Пропала пленка. А между тем он отчетливо помнил, что еще недели две назад она как-то попалась ему под руку, и он с удовольствием разглядывал ее, поражаясь, до чего удалась тогда эта самая первая съемка. Было жалко потерять такую память – истинные фотолюбители легко поймут огорчение Леши.

В тот же день, чуть позже, Леша пошел в свой самодельный гараж, где стоял его мотоцикл. К нему заглянул сосед, владелец старого «Москвича».

– Здорово, Леш! Дай на минутку разводной, я свои ключи дома оставил, краны подкручивал, понимаешь.

– Да хоть на неделю, – мрачно сказал Леша, наклонясь к чемодану с инструментом.

Но сколько он ни гремел этими железяками, разводного гаечного ключа найти не мог.

– Снится, что ли? – пробормотал он растерянно.

– Ты чего, Леш? Заговариваешься? – засмеялся сосед.

– Тут заикаться начнешь, не то что заговариваться.

Сосед ничего не понимал.

– Нету ключа, – сказал Леша, разгибаясь. – Нету. Пропал.

– Может, где валяется? – предположил сосед.

– Давай посмотрим.

Они внимательно осмотрели все закоулки гаража, но ключа так и не нашли.

– А может, ты его домой занес? – высказал еще одно предположение сосед.

Леша покрутил головой:

– Не заносил. У нас краны не текут.

Сосед исчез, наверное, побежал домой за гаечными ключами, а Леша еще долго стоял в задумчивости над чемоданом для инструмента и старался сообразить, когда мог исчезнуть ключ. Последний раз он пользовался им дней десять назад… Пропавшую пленку он держал в руках две недели назад…