Ошибка Пустыни

– Например, за унижение. И, конечно, за твоего друга Шурна, который бесславно погиб, неподобающе Мастеру Смерти. Ведь тебя это сильно расстроило? – Он выжидающе прищурился.

Лала уже готова была поделиться с Лиришем правдой, но что-то заставило ее прикусить язык. Под его пристальным взглядом она постаралась нагнать печали в голос:

– Бедный Шурн… Но откуда тебе все известно? Говорят, в то время тебя не было в городе.

– Да, я как раз налаживал связи в Сайшоне. Но я не стал бы главой Управы без умения держать ниточки всех новостей в руках, – в его голосе проскользнуло плохо скрываемое самодовольство. – Опять же, твои подопечные соколы прекрасно справляются с тайной почтой.

Лала задумалась. Если Лириш имеет влияние в Сайшоне, значит, прекрасно знает о Втором Мастере Смерти. Неужели он считает ее настолько недалекой? А может, проверяет? Или… Она похолодела: Мастер Шнэдд сказал неправду, и Шурна действительно нет в живых? Но к кому тогда попадет письмо, отправленное с Шестнадцатым? Она боролась с желанием спросить Лириша между делом, кто сейчас в Сайшоне служит Первым и Вторым Мастерами, но он внезапно встал – за стеклом возник небольшой светлый сокол с белым лоскутком на ноге.

– Надо же, Мастер Шнэдд сильно спешит обратно. Не доверяет тебе. Ночью я очень люблю гулять по набережной. Приходи, закончим наш разговор.

Не успела Лала ответить, как серый плащ взметнулся крылом руфы над лестницей и скрылся.

Глава двадцать четвертая

Лириш переоценил скорость Мастера Шнэдда. Лала успела навести порядок и сбегать к себе за книгой, а Смотрителя все не было. Наконец, задыхающийся, со слезящимися глазами, он показался в проеме лестницы. Не говоря ни слова, он налил себе полный бокал, осушил его и рухнул в кресло.

– Что-то случилось, Учитель?

– Ну конечно же, что за тупой вопрос! – раздраженно огрызнулся Шнэдд.

– Простите, – сказала Лала и тут же рассердилась на себя. Загнанная служанка все еще сидела в ней и время от времени подавала голос.

– Мастер Шойду говорит, кто-то чуть не сжег соколятню. – Он даже не заметил ее извинений. – Трех птиц не смогли найти, а ночной сторож убит.

– Как убит? – ахнула Лала, тут же забыв о своей злости.

– Вот так. Задушен.

Лале показалось, что она сглотнула не слюну, а прогорклое старое масло. Ей понадобилось несколько вдохов, чтобы не допустить в голос панику:

– Но кому он помешал?

– Выясним. Советники согласования смертей сели за работу, нам нужно много шулартов.

– Зачем?

Шнэдд недоуменно посмотрел на нее.

– Ты глупая? Чем больше шулартов, тем мы сильнее!

– А если это кто-то из мастеров? Он ведь тоже станет сильнее.

– Неглупая, – впервые улыбнулся Шнэдд. – Хорошо, что Шойду тебя не убил.

Смотритель встал и подошел к клетке Джоха. Легким движением сдернул накидку и довольно осмотрел сокола. Не успела Лала подскочить, он открыл дверцу. Джох, впрочем, не шелохнулся. Склонив голову, он подозрительно уставился на человека золотистыми глазами.

– Не прячь его больше. Пусть все знают, что с нами Триединство Пустыни.

– Но что это даст? – задумчиво спросила Лала. – Как пользоваться Триединством?

– Честно? Не могу сказать, знания предков утеряны. Но все идет к тому, что новое время заканчивается. Начинается новейшее. И кто удержит власть над Шулаем, тот останется в свитках великой истории. Все прочие послужат укреплением Стены и усилением Маяка.

Лала достала Джоха из клетки, погладила и посадила на плечо. Анук на ее запястье зашевелился. Золотистая чешуя отразила одновременно и солнечный свет, и синь соколиных перьев, отчего змей показался сказочной драгоценностью. Шнэдд молча наблюдал, но когда Лала вплотную подошла к нему, сделал шаг назад чуть быстрее, чем стоило для сохранения собственного достоинства.

– А мне это зачем? – простодушно спросила она.

– Ну… как же… это твой долг – служить Совету… то есть городу… – Смотритель шевелил пальцами, словно пытался поймать за хвост свою уверенность.

– Не думаю. Я здесь для того, чтобы найти семью. И мне плевать на ваши крысиные бои.

– Чьи бои? – часто заморгал Шнэдд.

Он стал похож на большого толстого ребенка, которого впервые собираются наказать, а он все никак не может поверить в это.

– А, ну да. Здесь же нет крыс. Это такие твари вроде пескороек, только поменьше, зато злобные и умные. Живут с людьми и подобно нам могут убить собрата не за еду, а за власть. – Лала кивнула ему и пошла к лестнице.

– Стой, ты куда?

– Собираться. Мне нужно в Сайшон. Пока там затишье, – она кивнула на море, – найдите мне замену.

– Ты не можешь уехать! – крик Шнэдда сорвался в старческий визг.

– Могу, – донеслось до него снизу.

Еще недавно самоуверенный и статный, Шнэдд дрожащей рукой схватился за лестничные перила и тяжело осел на ступени бесформенной согбенной фигурой. Но сидел он недолго. Спустившись к комнате Лалы, он достал кинжал, поднялся на цыпочки, зацепил острием небольшой кованый крюк над дверью и с натугой потянул на себя. За крюком опустилась решетка с такими мелкими ячейками, что даже голова анука не пролезет.