Ошибка Пустыни

На исполнение задуманного у Лалы ушло три дня. Море словно встало на ее сторону: ни шторма, ни самого крошечного паруса на горизонте – идеальное спокойствие для Смотрителя. Мастер Шнэдд, благодаря ее знахарским познаниям, слег, пораженный сонным недугом. Вреда эта болезнь от переедания молотых семян черногорошка не приносила, длилась несколько суток, и ее единственным последствием считалась суточная бессонница. Под мощный храп Шнэдда Лала написала короткое письмо и, не снимая кольца с толстого пальца Мастера, запечатала его. Потом она опробовала на камнях Маяка крошечный ручной Луч. Почему никто до нее не додумался создать миниатюрную копию страшного оружия, она не знала. Ведь это просто – три осколка зеркала, три шуларта, капля крови Мастера Смерти, и готово! На расстоянии пяти сотен шагов можно поджечь дерево, а камень взрывается за сто. Да, большого ущерба не причинить, но это и не нужно. Нужны шум и огонь. И чтобы никто не успел понять, откуда они.

По ночному Шулаю Лала ходила лишь однажды, но легко нашла соколятню в темноте, когда все купола кажутся одинаковыми. До нее оказалось семь сотен шагов, правда, пришлось петлять между куполами. Внутри было тепло и немного душно. Птицы спали, почти невидимые в убогом дрожании небольшого светильника. Знакомый запах перьев, помета и корма заставил Лалу поморщиться – все же свежий морской воздух, гуляющий вокруг Маяка, намного приятнее. Ночной страж тоже спал, притулившись на ворохе старых сетей. Приподняв обмякшего парня за шиворот, она грозно зашипела ему в ухо:

– Никчемный раб, тебя сюда спать отправили?

Ошалевший страж узнал ее и захрипел, выпучив глаза. Лала ослабила хватку, но не отпустила его.

– Ты догадываешься, что с тобой сделает Мастер Шойду, если узнает?

Он кивнул и просипел:

– Пощадите, госпожа!

– Ладно, живи. Но будешь должен выполнить поручение Совета. Тайное.

– Все исполню…

Лала протянула ему крошечную бумажную трубочку, скрепленную печатью со знаком Смотрителя.

– Это послание в Сайшон для Второго Мастера Шурна. Отправить надо, как только небо посветлеет, до восхода, понял?

– Но… сокола хватятся. Что я скажу?

– Бери Шестнадцатого, он всегда прячется по углам, в суете не заметят.

– А будет суета? – Парень впервые осмысленно посмотрел ей в лицо.

– Будет. Тебя как зовут-то?

– Вуш.

– Не вздумай болтать, Вуш. Ты ведь знаешь, что случается с теми, кто умирает в городе, без благословения Мастера Смерти?

– Мрак и вечная нестерпимая боль… – выдохнул он.

– Именно, и никакой следующей белой жизни. Пикнешь, и твоя кровь никогда не соединится с Пустыней. Сделаешь все как надо – получишь награду.

Лала бесшумно вышла, оставив Вуша грызть ногти до крови и неистово сожалеть, что согласился покараулить вместо брата.

Непросто было решиться вверить свою судьбу темному рабу. Но лично отправить весточку Шурну у нее не вышло бы, да и свой человек в соколятне не помешает. Сначала Лала даже думала попросить помощи по-доброму, но в последний момент вспомнила, что подневольные люди привыкли работать под страхом, и ласковое отношение только помешает. Красный плащ, слава сумасбродки и благоволение к ней Мастера Шойду были еще слишком свежи в памяти слуг. Вуш даже не помыслил ослушаться.

Восход солнца она встретила у окна, наблюдая, как с первым намеком на рассвет над куполом соколятни взвился Шестнадцатый и полетел прочь из города. Теперь настал черед обещанной суеты.

Отраженный тремя зеркальными осколками, свет расплавленного шуларта легко поджег пару деревьев у самой соколятни и повредил несколько куполов на пути от Маяка к владениям Мастера Шойду. Лала пустила его прямо из окна своей комнаты и поняла, что еще немного, и она сможет диктовать условия Совету. Осталось только придумать, как сделать Луч быстрым и удобным, ведь пока она будет его заряжать, даже Ученик Мастера Смерти сможет метнуть кинжал ей в спину.

Между тем суета вокруг соколятни и на подходе к ней все возрастала, многих птиц выпустили, и они бестолково метались над утренним городом, но Лале было уже не до того. Мастер Шнэдд наконец проснулся и в ужасе схватился за голову, пытаясь понять, сколько времени прошло и что он пропустил.

– Почему ты меня не разбудила? – вопил он, бордовый от возмущения.

– Все было спокойно, и я решила, что сон – лучшее лекарство, – наивно хлопая глазами, призналась Лала.

– Смотритель Маяка не имеет права спать три дня! Тем более сейчас, когда Совет похож на гнездо жалохвостов и любой промах грозит гибелью! Вдруг я пропустил что-то важное?

– Никаких посланий и приглашений не было. Мастер Шойду не появлялся. В светлое время я не сводила глаз с горизонта.