Ошибка Нострадамуса

Впрочем, читателю все равно, каких политических взглядов придерживался Борхес, сколько у него было женщин и на каком языке он писал и говорил. С первых же страниц его книг испытываешь состояние какого-то гибельного восторга, как от скольжения в пропасть. Ощущение нереальности вызывает головокружение и желание продвигаться вперед на ощупь, как по неосвещенным ступенькам. В двадцатом веке я знаю лишь одного писателя, которого можно сравнить с Борхесом. Это Кафка.

Что же касается личной жизни Борхеса, то она во многом остается загадкой. Всю жизнь его окружали женщины: подруги, секретарши, приятельницы, поклонницы. Он был влюбчив, подруг у него было гораздо больше, чем друзей. Биографы насчитали у Борхеса свыше двадцати серьезных любовных увлечений.

Одна из его избранниц, 23-летняя красавица Эстель Канто, с которой у него начался роман в 1944 году, была девушкой не только красивой, но и всесторонне образованной, писала стихи. Ей Борхес посвятил один из лучших своих рассказов «Алеф». Борхес влюбился, как говорят гаучо, «по рукоять кинжала» и сделал своей избраннице официальное предложение. Эстель не ответила отказом, но предложила ему некоторое время пожить гражданским браком. Это было разумно, потому что в католической Аргентине запрещены разводы. Но Борхес пришел от этого предложения в ужас, в результате чего в 1952 году Эстель его оставила, а он попал в кабинет психоаналитика.

Следует упомянуть, что в Женеве, когда Хорхе Луису было 19 лет, отец, озаботившись сексуальным воспитанием сына, послал его к проституткам, услугами которых, по всей вероятности, пользовался сам. Парень так переволновался, что у него ничего не вышло, но вот рубец от этого эпизода остался на всю жизнь. Возможно, сказались также пуританское воспитание и холодная английская кровь. Во всяком случае, судя по его произведениям, женщины не играли важной роли в его жизни. Главной и самой любимой из них была его мать Донья Элеонора, с которой он жил до самой ее смерти в 1975 году. В последние годы ее жизни их принимали за брата и сестру. Старость стирает различия.

После смерти матери ее место заняла Мария Кодама. Еще девушкой во время учебы в университете она восторженно слушала лекции Борхеса, потом была его секретарем. Мария Кодама, которая была почти на сорок лет младше писателя, стала его глазами, писала под его диктовку письма, читала ему книги, вела хозяйство. С этой женщиной в жизни Борхеса появились серьезные и глубокие отношения. С Марией писатель узнал, по-видимому, впервые, что такое настоящее счастье.

Мировая слава пришла к Борхесу поздно, в 60-е годы, когда его стали переводить на иностранные языки. К концу жизни он был увешан наградами, как рождественская елка игрушками. Ему присудили целый ряд международных премий. Он удостоился высших орденов Италии, Франции, Перу, Чили, Исландии, ФРГ, в том числе ордена Британской империи и ордена Почетного легиона. Кроме того, его избирают почетным доктором ведущие университеты мира. Но вся эта мишура была дарована ему слишком поздно. Что ему в ней, если к 55 годам он совсем ослеп.

Упреком и слезой не опорочу
Тот высший смысл и тот сарказм глубокий,
С каким неподражаемые боги
Доверили мне книги вместе с ночью.

(Х. Л. Борхес)

И что ему все награды, если самой главной он так и не получил. Никому не показывая своего разочарования, он последние двадцать лет жизни с замиранием сердца встречал в октябре известие о том, что ему опять не присудили Нобелевскую премию. Но, как и Набоков, он делал все, чтобы выглядеть опытным игроком, которого не волнует проигрыш.

Когда в конце 1985 года у Борхеса обнаружили рак печени, он решил умереть в Женеве — городе, где прошла его юность. 14 июня 1986 года писатель скончался на руках Марии Кодамы и удостоился вечного упокоения на древнем женевском кладбище Королей.

Последние слова

Томас Mop

Томас Мор, автор знаменитой «Утопии», светоч своей эпохи, блестящий знаток античной философии и литературы, выдающийся правовед, видный богослов, талантливый поэт и писатель, оригинальный мыслитель. Удивительно, что в жестокий XVI век; возвышенные увлечения и утонченные занятия Мора не только не вредили, но даже способствовали его головокружительной карьере, приносили деньги, новые владения и титулы. Правда, лишь до поры до времени.

Томас Мор долгие годы был доверенным лицом короля Генриха VIII, и он мог бы считаться его другом, если бы у столь одиозной личности вообще были друзья. Диккенс без всяких оговорок назвал его одним из величайших злодеев, когда-либо живших на белом свете. Историки не оспаривали этой оценки.