Ошибка Декарта (ЛП)

Я не говорю нет... Я спрашиваю, можешь ли ты быть нежным?..

Я не буду оставлять меток на тебе, - обе его брови взмыли верх от осознания, что потребность исчезла на какое-то время. - И я могу быть нежным, - это было его обычной гиперкомпенсацией за превосходство в силе. Спок поднял бровь, она предоставила ему отличную возможность для поддразниваний. - Возможно, мы можем сделать это «по-человечески»?

Очень смешно, - сказала она, не засмеявшись. Затем, изогнувшись, она ткнулась носом к кончику его уха. Неожиданно до Спока дошло, что он задолжал кое-что с прошлой ночи, что хотел бы вернуть.

Примечание автора (оригинала):

O.K., была определенная причина, по которой Нийота хотела, чтобы Спок сохранил связь. Не уверена, проявилось ли это в одной главе. Была бы счастлива услышать, если кто-то угадал.

Для американских читателей (хэй, я американка) duvet (пуховое одеяло на фр. и брит. английском) - это comforter (стёганое ватное одеяло). Прим. переводчика: ака плед в нашей версии :)

И теперь, благосклонный читатель, они сделали это. Я слышала, что на этом этапе большая часть читательской аудитории отпадает вздох. Но есть другие элементы их отношений, которые я бы хотела исследовать... хотя они по-прежнему останутся, гм… «нежными» на протяжении истории... до… вы знаете... и после этого я буду нагнетать обстановку снова и снова. Мухахаха...

Добра вам!

========== Глава 37: Медитация и профессиональные расстояния ==========

Примечание автора оригинала:

Это может показаться оффтопом*... но это не так!

Спок, сдвинь ногу.

Воскресное утро, они в постели. Она лежит на спине; он на боку, как ни в чём не бывало положив ногу ей на живот. За исключением его ноги, она ничем не прикрыта. За исключением ноги, он полностью закутался в плед. Они всё ещё работали над достижением компромисса насчет температуры в его комнате. Постоянный контроль над его внутренним термостатом требует слишком много внутренних ресурсов.

Я озадачен. Ты выразила заинтересованность в физическом контакте несексуальной природы, но сейчас просишь, чтоб я воздержался от данного действия, которое точно таковым считается.

Я не могу дышать... и твоя нога делает меня ещё горячее, чем я уже есть.

Очевидно, их температурный компромисс был всё ещё слишком жарким для неё. Но он понял двусмысленность выражения и то, что можно отнестись к ситуации несерьезно. Он поднял бровь.

Она улыбнулась ему.

Ха... ха... спасибо. И нам уже пора идти. Ну-ка, дай мне проверить твою спину.

Им необходимо было убедиться, что дермакит, который Нийота день назад одолжила у её отсутствующей соседки-орионки, сработал.

Спок поднял бровь, на этот раз раздраженно. Он отодвинулся от девушки, перевернулся на живот и стряхнул плед.

Не ворчи, Спок... С твоей спиной все в порядке. Не считая этих трех ран на твоём левом плече, которые ты попросил меня оставить. Вау, этот дермакит быстро подействовал.

«Быстро» - такое неопределенное слово. На работу ему потребовалось ровно двадцать четыре часа. Нийота вышла вчера, чтобы получить комплект. Он был вынужден остаться дома. «Укусы любви» на его щеке делали его появление на публике рискованным и немудрым поступком. Не то, чтобы его это заботило; дало возможность помедитировать, не отвлекаясь.

Спок был удивительным образом невозмутим по отношению к этому приступу «вулканского стиля» во время их занятий любовью. Возможно, потому, что реакция Нийоты была такой спокойной. Даже логичной. Она просто приняла это как нечто биологически нормальное для вулканцев. У неё было несколько условий...

Никогда больше не кусай меня во сне и всегда в пределах линии формы, - на этом она коснулась его щеки, ухмыльнулась и добавила, - оба правила касаются и меня тоже.

Было ещё одно условие.

Мы будем сохранять связь, когда занимаемся любовью по-вулкански... Это как наше стоп-слово.

Как только она поняла, что он рад этой расцарапанной спине и действительно не беспокоится из-за боли, которую это причиняет, она не выглядела слишком уж стесненной этим обстоятельством. Она была озадачена и с облегчением признала, что к нему, похоже, не собирается возвращаться приступ «горячки-царапки».

Спок подозревал, что это от того, что маленькие укусы, оставленные Нийотой, просто были не такими сильными, как его собственные. Ему нужно было от неё что-то посильнее. Благо, она очень старалась, когда кусала, и это грело ему сердце, но в конечном итоге все-таки она была всего лишь человеком.

Его слегка беспокоил тот факт, что эмоция, скрывавшаяся за инстинктом метить укусами, похоже, была однонаправленной. Нийота называла это «вулканской любовью». Она могла её ощущать через него. Она описала это точнее как «темную, и глубокую, и чистую... и адски сексуальную». Но хотя она и отвечала на неё, она не чувствовала её сама, лишь эхо его чувства. Тем не менее, её человеческие эмоции были достаточно искренними...

Также, она принимала участие в действиях, которые были ему необходимы, потому что ей доставляло удовольствие делать что-то для него. Но, может, этого достаточно?