Ошибка Бога Времени

Зажорик и Лиза Игнатьевна смотрели во все глаза на сеанс исцеления. Зажорик удивлялся, что происходящее носит такой примитивный характер, но значительно хмурил брови и кивал головой. Лиза Игнатьевна не понимала вообще, о чем речь. Она просто слушала голос целителя и думала, что у отца Джона голос такой же звучный, прямо в нутре отзывается.

– Принесите чай или кофе, – приказал Олег Лизе Игнатьевне, и она поспешно вышла. – Любое горячее питье.

– Свет из трубки переливается в голову, вам жарко, – говорил Олег, сжимая руку Юлии. – Теперь внизу живота жарко. Позвоночник горит. Чувствуете тепло? Хорошо. Сможете повторить, когда меня не будет?

– Я попробую, – прошептала Юлия. – Не знаю…

– Сможете! – сказал уверенно Олег. – Это совсем не трудно. И попытайтесь поерзать на спине. Лежа. Потанцуйте на позвоночнике, активизируйте свою энергетику. Подвигайтесь. Прямо сейчас. Ну! И пить! Побольше пить! Вам сейчас хочется пить, вам очень хочется пить, да?

Лицо Юлии горело. Ей казалось, она чувствует жар в спине. Тошнота отступила, ей действительно хотелось пить. Перед глазами летали черные мушки не больше макова зерна.

Глава 23 Неожиданный конец визита

– Что здесь происходит?! – раздался вдруг резкий голос, срывающийся на визг.

В проеме двери стояла Ирка в расстегнутой дубленке, растрепанная, с красными пятнами румянца на скулах, готовая к бою.

– Ты, подонок! – завопила она, с ненавистью глядя на брата. – Неужели за деньгами явился? Ты посмотри, в каком она состоянии! Вон отсюда!

– Какие деньги? – заорал в ответ Зажорик. – Совсем очумела? Дура! Это народный целитель, мой друг!

– Такой же пьяница и бездельник! Пошли вон оба! Я сейчас полицию вызову! Знаем мы таких целителей, вон, на базаре полно! – Она коршуном налетела на брата и ударила его кулаком в грудь.

Олег Монахов, не вмешиваясь, с усмешкой смотрел на Ирку. Он по-прежнему держал Юлию за руку.

– Идиотка! – проревел Зажорик, отпихивая от себя Ирку. – Совсем озверела?

– Ирочка… – произнесла Юлия едва слышно. – Ирочка, успокойся.

Но Ирка не слышала. Вне себя от злобы, вцепившись в куртку Зажорика, она выпихивала его из комнаты. Испуганный Лапик громко залаял.

– Юля, – Олег сжал руку Юлии, – эти картины… оригиналы?

– Оригиналы, – ответила Юлия и хотела объяснить этому человеку, что картины писал ее сын, Денька, который сейчас в Америке, готовит выставку. Новый человек ей понравился. В нем чувствовались основательность и уверенность. И у него была горячая громадная рука, в которой было так уютно ее ладони.

На шум и крики прибежала снизу из кухни Лиза Игнатьевна.

– Кого вы пускаете в дом? – заорала Ирка на домоправительницу.

– А ты не ори! – осадила та. – Не у себя дома! – Лиза Игнатьевна, как мы уже знаем, не жаловала Ирку за бойкость языка и девичьи одежки.

– Я сейчас же звоню Алексу! – пригрозила Ирка. – Вы пускаете в дом чужих, каких-то шарлатанов!

– Я не чужой, – подал голос Зажорик. – Ты ври да не завирайся! Я Юльку сто лет знаю. И Евгения Антоновича знал. А это Олег Монахов, экстрасенс, приехал из Сибири. Владеет техниками исцеления буддийских лам. Мой друг, между прочим.

– Знаю я тебя и твоих друзей! – парировала Ирка. – Шарлатаны, только бы деньги драть!

– Твои деньги?

– Убирайтесь вон! – Ирка, протянув руку, картинно застыла у раскрытой двери.

– Юля, – настойчиво повторил Олег, не обращая внимания на Иркины вопли, – вы помните, что нужно делать? Светлая трубка, по которой течет энергия. И тепло. И танцы на позвоночнике. Представьте себе, что вы рыба. Знаете, как танцует рыба на траве? Бывали на рыбалке?

Юлия кивнула. Голос толстого человека был удивительно приятным, его хотелось слушать бесконечно.

– Пошли, Жорик! – Олег поднялся, легко сжал руку Юлии на прощание.

– Нет, ты подумай только, какая стерва! – Зажорик никак не мог успокоиться. – Ревнует, зараза! Она всегда была ревнивой, как кошка драная. Меня к отцу ревновала, вечно доносила! Сука! Потом к Володьке, своему первому, не дай бог ему словом со мной перекинуться. Теперешний, Марик, конечно, ни рыба ни мясо, но безвредный. Работал себе на кафедре, преподавал там что-то, она его к Евгению Антоновичу сунула в бизнес, денег больших захотелось. И хоть бы раз за всю жизнь о ком-то хорошо сказала! Так нет же! Все подонки, сволочи, недоразвитые уроды. Юлька единственная, кто ее терпит, вот она и ревнует, боится потерять влияние. Что она без Юльки? Все на Юльке держится. А Юлька совсем плохая. Я чуть с копыт не слетел, как увидел. Бедняга! Что с ней, Монах? Что ты думаешь?

– Не знаю, – отвечал Олег. Он полулежал на сиденье с закрытыми глазами, думал о чем-то своем. – Она не хочет жить, Жорик, вот в чем дело. Я встречал людей в Сибири, местных, которые ложились и помирали. И здоровье вроде ничего, никаких хворей, а желания жить нет. Ложатся и помирают. Еды не принимают, воды не пьют. Все в организме постепенно замирает.

– Так то примитивный народ, а Юльке с чего? Богатая, новый муж, с чего ей не хотеть жить?