Кефир потерял вкус смородины.
Макаров раза три кряду перечитал заметку.
Газета вышла сегодня, труп Крашенинникова обнаружен вчера утром и вчера же, в районе обеда, шеф частной охранной структуры расспрашивал Олега о том, способен ли Павел Базаров убить человека. Сейчас Макарова удивляло не то, что Игорь был в курсе: видно, с милицией у него прочные рабочие связи, и поскольку Эдуард Пилявин — человек его конторы, то и интерес к убийству очевиден. Удивляло другое. Расспросы о Павле. Профессионал от нечего делать такие бы вопросы не задавал.
Значит, Игорь не верит в то, что Крашенинникова убил Пилявин. Почему? Ведь есть же во всем этом логика: рыжий, убежав от них в лес, подождал, пока Олег и Зырянов уедут, добрался до электрички, вернулся в Москву, сразу же решил встретиться с Эдуардом, чтоб рассказать ему о происшедшем, тот психанул, схватился за нож… Кстати, если судить по номеру телефона, Пилявин живет как раз в районе Текстильщиков…
Что-то все же не укладывалось в эту схему, но опять навалилась головная боль, мешая соображать. Олег проглотил сразу две таблетки, прилег, на короткое время провалился в сон, а проснулся от телефонного звонка. На проводе был Толик Шиманов.
— Слушай, ты — выпить не дурак, я — выпить не дурак, а тут мои мальчики в результате тщательно продуманной операции раздобыли и доставили мне на квартиру литр коньяка.
— Продались, значит, за две бутылки? — спросил Макаров.
— Олежка, ты просто скверно думаешь о нашей службе! Стыдись! Я уверен, они продались не меньше чем за ящик. — Омоновец засмеялся. — Закуска, кстати, тоже есть, и есть предмет для разговора. Дома ты у меня еще не был, потому записывай адрес и не вздумай покупать цветы: я холостякую.
Жена у Анатолия преподавала в школе английский, каникул сейчас не было, и предположение об отпуске отпало.
— Тебе моих цветов жалко…
— Нет, я серьезно говорю: к теще уехала, на Волгу. Приболела теща… Ну да это к нашим с тобой делам почти не относится.
— Что такое «почти»?