Ошибка

– Нет, мы ровесники. Просто в самый первый день в университете Брендон без памяти влюбился в какую-то девушку, и этим летом они поженились. Его мать все рассказала моему папе.

Я дрожу, когда подушечка большого пальца Логана трет мой сосок, но он, похоже, не пытается ничего начинать, а просто рассеянно ласкает меня: его щека лежит на подушке, черты лица расслаблены.

– А у тебя в старшей школе была девушка? – спрашиваю я.

Логан играет бровями:

– И не одна.

– О-о-ох, ну ты и бабник.

– Хотя с парочкой подружек у меня были серьезные отношения. С первой девчонкой я встречался в девятом классе. И даже потерял с ней девственность.

– Сколько лет тебе было? Пятнадцать?

– Четырнадцать. – Парень подмигивает. – Я рано начал. Поэтому я так хорош в этом.

Я закатываю глаза:

– И такой скромный. – Я задумчиво умолкаю. – В четырнадцать лет, мне кажется, слишком рано заниматься сексом.

– Не знаю даже, можно ли было назвать это сексом, – с усмешкой отвечает он. – Первый раз длился три секунды, если не меньше. Серьезно: я сунул, кончил и вынул. Потом было секунд десять. Или около того. Я был таким сексуально озабоченным, что терял над собой контроль, стоило ей только снять с себя одежду.

– А вторая девушка?

– Я учился в одиннадцатом классе. Мы встречались около года. Она была отличной девушкой, немного избалованной, но мне было все равно – мне даже нравилось баловать ее. – Джон хмурится. – Она изменила мне с парнем старше меня. И по-моему, он тоже учится в Брайаре.

– О, мне так жаль.

– Она разбила мое гребаное сердце. – Логан издает притворный стон, а потом берет мою руку и кладет себе на грудь. – Мне пришлось ждать несколько лет, чтобы появилась та, кто собрала его воедино.

Я тоже издаю стон. Сколько же банальщины в этом предложении!

– Ты должен был вставить эту строчку в свое стихотворение.

– Я напишу тебе еще одно, – обещает он.

– О боже. Прошу тебя, не надо. – Я зеваю и, повернувшись, смотрю на будильник. На удивление, сейчас всего лишь десять пятнадцать. – И почему я такая уставшая?

– Я измотал тебя? – Логан самодовольно улыбается. – А я-то боялся, что во время моего ВОС утратил сноровку, но, оказывается, все по-прежнему.

– ВОС? – Иногда его любовь к аббревиатурам сводит меня с ума. Молюсь, чтобы настал тот день, когда я смогу самостоятельно их разгадывать.

– Воздержание от секса, – объясняет он.

– Прошло всего-то три недели, сексуально озабоченный.

– Вообще-то… шесть месяцев.

Мои брови взлетают вверх:

– У тебя не было секса шесть месяцев?

– Да. – На его лице появляется смущенное выражение. – С тех пор, как встретил тебя.

– Быть того не может!

Теперь парень выглядит обиженным:

– Думаешь, я вру?

– Нет… конечно нет… – Мой мозг пытается переварить услышанное. Даже еще до нашей с ним встречи я знала о репутации Джона – да я сама все видела, когда он вывалился тогда из туалета на вечеринке братства.

И мы с ним были в разлуке все лето. И он совершенно серьезно сейчас говорит мне, что ни разу ни с кем не переспал? К счастью, я тоже, но я же не Джон Логан, распутник, перетрахавший половину студенток Брайара.

– Я почти это сделал, – добавляет он, его лицо искажается болью. – В начале лета, когда ты продолжала игнорировать мои сообщения. Я приехал к одной девушке, собираясь переспать с ней, но когда она попыталась поцеловать меня… я уехал. Просто почувствовал, что это неправильно.

Я сражена наповал. И в полнейшем шоке.

– Но это… – Логан придвигается ближе и нежно прижимается своими губами к моим в самом сладчайшем поцелуе. – Это… – Еще один поцелуй. – Я чувствую… – Еще один. – Правильно.

Глава 30

Логан

Лучшие. Выходные. В. Моей. Жизни.

Честно, я не могу вспомнить, когда в последний раз так много улыбался. Или смеялся.

Или трахался.

С вечера пятницы мы с Грейс были как кролики, и каждый раз был лучше предыдущего. Сейчас позднее воскресное утро, а мы по-прежнему занимаемся этим, запутавшись в простынях. Мой член погружается в ее тесное, жаркое лоно. Я настойчиво продолжаю спрашивать, не болит ли у нее что-нибудь, но она продолжает заявлять, что нет. И даже если бы ей было больно, она перенесла бы это молодцом. Как хоккеист, который перевязывает себя, надевает щитки и выходит на лед – потому что для него нет ничего важнее этой игры.

И мне кажется, для нее это важно. Или, может, ей просто нравится то невероятное количество оргазмов, которые я ей подарил. И она уже близка к следующему. Я ласкал ее ртом около тридцати минут, пока уже не смог сдерживаться, пока мне отчаянно не захотелось оказаться внутри нее, и ее киска все еще мокрая и набухшая от моего услужливого языка. Она сжимает меня словно тиски, стройное тело Грейс подрагивает под моим, спина выгибается, чтобы встретить каждый мой толчок.

Грейс уже близко. Я запоминаю ее реакцию, звуки, что она издает, то, как сжимаются ее внутренние мышцы вокруг моего члена во время оргазма.

– О-о-о. – Она хватает ртом воздух, ее глаза стекленеют, в то время как я вращаю бедрами. – Мне… так… хорошо.