Ошибка

– Я умираю. – И наконец – наконец – он перестает недвижно лежать поверх меня. Его пенис почти выходит из меня, а потом скользит обратно.

Наслаждение прожигает меня насквозь.

– О, сделай так еще раз.

– Уверена? Я хочу дать тебе время привыкнуть.

– Со мной все в порядке. Клянусь.

Его рот находит мои губы, и мы снова сливаемся в сладком, нежном поцелуе, и тут его бедра начинают двигаться. Вперед и назад, и неспешный ритм вызывает у меня гортанный стон. Я крепко держусь за него, впиваясь ногтями в его крепкую спину.

– Обхвати меня ногами, – сипло просит он.

Я делаю как сказано, угол тут же меняется, увеличивая контакт, и наши тела еще крепче прижимаются друг к другу. Он наполняет меня, снова и снова, каждое движение лишь усиливает мучительное томление внутри, и вот каждый дюйм моей кожи горит, каждый нерв натянут, все мое тело требует освобождения. Мне нужно больше. Мой клитор набух и пульсирует. Я просовываю руку между нашими телами и массирую его, и это дополнительная стимуляция творит невероятное.

Логан упирается локтями в кровать по обе стороны от моей головы и увеличивает темп, его бедра рвутся вперед, губы словно приклеились к моим – он как будто не проживет и секунды, если не будет целовать меня. Когда он касается какого-то местечка глубоко внутри меня, напряжение взрывается феерическим оргазмом, я даже не могу произнести ни звука, и лишь выгибаю спину, закрыв глаза. Дыхание застревает в горле, мои губы пойманы поцелуями.

– О, черт. – Логан входит в меня последний раз. Его спина, мокрая от пота, дрожит под моими ладонями, когда его тоже накрывает оргазм.

Я чувствую грудью, как бешено колотится его сердце, и ощущаю какое-то самодовольство – я сделала это с ним. Из-за меня он ругался, стонал и содрогался, словно мир вокруг него исчез. Я заставила его разлететься на части.

И он сделал то же самое со мной.

* * *

Когда все закончилось, мы лежим лицом друг к другу. Я чувствую себя вялой и удовлетворенной, слишком ленивой, чтобы пошевелиться. Однако это не мешает мне наслаждаться видом его прекрасного мужественного тела, вытянувшегося рядом с моим. Он длинный и мощный, на нем нет ни капли жира, лишь крепкие мускулы, натянутые на кости. Аппетитные накачанные руки, массивные бедра.

– Ты огромный, – отмечаю я.

– Ты назвала меня оглоблей? – возмущенно спрашивает Логан, но при этом улыбается.

– Не волнуйся, мне нравится быть в постели с громадным мужественным хоккеистом. – Я медленно поглаживаю его бицепс. – Нет, серьезно, ты огромный. Большая грудь, большие ноги, большие руки…

– Большой член, – подсказывает он. – Не забудь про большой член.

– Ты имеешь в виду эту крохотную штуковину? – Мои пальцы передвигаются к его промежности, пробегая по гладкой мягкой коже твердого члена. Понятия не имею, как он по-прежнему настолько возбужден после того, что мы только что делали. – Погоди, дай-ка возьму лупу, чтобы получше рассмотреть его.

– Закрой рот, женщина. – Смеясь, парень переворачивает меня на спину, и теперь я прижата к кровати его мощным телом, которым только что любовалась. Логан наклоняется, чтобы поцеловать меня в шею… но негодяй не целует меня. Он ставит мне смачный засос, и я вскрикиваю. – Что ты там говорила про мой член?

– Ничего, – пищу я. – Он идеально мне подходит.

Он усмехается, снова перекатывается так, чтобы мы опять оказались лицом к лицу, и просовывает ногу между моих ног.

– Я еще никогда этого не делал, – признается он. – Ну, лежал голый с девушкой и чтобы мы просто разговаривали.

– Я тоже не лежала ни с кем голой, но мы с моим парнем часто лежали и просто болтали.

– И о чем вы говорили?

– Обо всем. О школе. О жизни. О новостях по телику. Обо всем, что приходило в голову.

– Почему вы расстались?

– Брендон получил стипендию в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, я поступила в Брайар, и мы не захотели отношений на расстоянии. Они никогда не работают.

– Иногда работают, – не соглашается со мной Логан.

– Наверное. Но мы оба не хотели даже пытаться, так что… – Я вздыхаю. – Значит, это не была любовь века.

– Как так получилось, что ты никогда не занималась сексом? – с любопытством спрашивает Логан.

– Не знаю. Просто не сложилось. К тому же нам почти никогда не удавалось побыть наедине. У моего папы было строгое правило насчет этого: дверь в мою комнату всегда должна была оставаться открытой. Родители Брендона были еще строже. Нам даже нельзя было подниматься на второй этаж. Мы все время торчали в их гостиной, и его мама шпионила за нами из кухни.

Он хмурится:

– Мне трудно поверить, что вы не смогли найти способы остаться вдвоем на протяжении… как долго вы встречались?

– Шесть месяцев. Но мы находили способы, просто, как я уже говорила, не сложилось.

Большая ладонь накрывает мою грудь и нежно сжимает.

– Ты хочешь сказать, что он действительно ни разу не попытался попробовать? Может, он гей?

– Поверь мне, он не гей. И вообще-то сейчас он женат.

У Логана отвисает челюсть:

– Правда? Он что, старше тебя?