Читаем Осенний мост полностью

Луна, пребывающая в последней четверти, превратилась в едва заметный изогнутый серп в небе; свет ее был слаб и почти не давал теней. Когда на месяц наползло облако, Ханако выскользнула в дверной проем и забралась в нишу под хижиной. И принялась там ждать, как незадолго до того ждала Кими. При мысли об этой девчонке Ханако улыбнулась. Слишком уж она храбрая — напросится еще на какие-нибудь неприятности. Такая черта подошла бы мальчишке, поскольку мальчикам полагается быть храбрым. А девочка должна быть более скромной и сдержанной. Инь и ян. Равновесие мужского и женского начала.

То, что Кими подслушала значительную часть их с Эмилией разговора, было не так уж безобидно. Она ведь не утерпит и поделится такой потрясающей новостью с подружками, и эта весть быстро вольется в поток слухов и легенд, постоянно кружащих вокруг каждого князя Акаоки. Однако же, ее присутствие под хижиной сослужило и свою пользу. Оно означало, что никого другого там в этот момент не находилось. То, что их разговор подслушала девчонка-сплетница, особого вреда не сулило — а ведь мог подслушать и кто-нибудь из врагов князя Гэндзи, которые кишели повсюду. Даже среди его телохранителей. Во всяком случае, так подозревала Ханако.

Бежать будет трудно. Она смогла бы ускользнуть. Эмилия не сможет, а важна именно Эмилия. Как странно. Хэйко оказалась права. Эмилия и князь Гэндзи были предназначены друг для друга, а Хэйко и князь Гэндзи, вопреки всем признакам, нет. Хэйко так и не вернулась в Японию из Калифорнии. Равно как и ее сын. А это означало, что мальчик — не от Гэндзи, поскольку если бы это был его сын, Гэндзи, конечно же, призвал бы его к себе, даже если бы он, по причинам, ведомым лишь ему, вознамерился отвергнуть Хэйко. Но что же случилось? Узнает ли она об этом когда-нибудь?

Ханако, конечно же, знала, что Эмилия влюблена в Гэндзи — и влюблена уже много лет. Это было очевидно для всех. Эмилия не понимала, что ее тайная любовь ни для кого не тайна. Достаточно лишь взглянуть, как она смотрит на князя, как неосознанно тянется к нему, когда он рядом, как меняется ее голос — не только тогда, когда она разговаривает с ним, но даже и тогда, когда она просто произносит его имя. Если чужеземцы все настолько открыты, их любовные романы волей-неволей превращаются в подобие представления на сцене, открытой всем взорам. На что это должно быть похоже — подобное чрезмерное пренебрежение к чужим личным тайнам?

А вот в поведении князя Гэндзи ничто не намекало, что он испытывает к Эмилии какие-либо чувства, кроме дружбы. Но, поскольку князь мастерски умел скрывать свои тайны, это еще ни о чем не говорило. И все же было очень маловероятно, чтобы он разделял чувства Эмилии. Он отличался чрезвычайно утонченным вкусом, даже для высокородного господина, а чужеземная женщина, да еще и со столь ограниченными познаниями об интимной стороне жизни, как Эмилия, не может быть притягательной для него. Если пророчество, записанное в свитках, истинно, оно исполнится неким совершенно неожиданным образом.

Ханако услышала приглушенные голоса. Теперь оба стражника сошлись вместе. Она выползла из-под хижины с другой стороны и, незамеченная, нырнула в лес.

Она без труда отыскала два камня, оставшихся от фундамента. Ханако никогда не могла запомнить знаменитые стихи, которые другие женщины цитировали с такой легкостью. А вот память на места у нее была безукоризненная — стоило всего один раз где-нибудь побывать. Она ощупала края первого камня, ничего не обнаружила и першла к другому. Ханако сама не знала, что она ищет, но что бы это ни было, оно должно было находиться здесь. Сидзукэ написала в свитке, что оставит для Эмилии знак своего присутствия. Сперва Ханако предположила, что это упоминание о самих камнях фундамента. Но что они подтверждали, кроме того, что здесь некогда в давние времена стояла келья? А это и так уже было записано в свитках. Нет, должно быть что-то еще. Второй камень был таким же, как и первый — просто плоский, тяжелый камень, торчащий из земли. Ханако медленно прошла по траве к тому месту, где должен был находиться третий камень. Он действительно там был. И снова ничего. Ханако мысленно нарисовала стену и прошла к четвертому камню. В отличие от остальных, он не врос в землю. Шестьсот лет назад здесь было ровное место. С тех пор смещение земли на горном склоне заставило зимний ручей течь в эту сторону, и он размыл почву.

Ханако запустила руку под камень. Ничего — только грязь и мелкие камешки. Ханако пошарила еще, но так ничего и не нашла. Было слишком темно, и зрение не служило подмогой.

Перейти на страницу:

Похожие книги