Осенний мадригал

— Вы ведь не любили Парвиза, — напомнил Дронго. — Хотя его действительно мало кто любил. Он обычно приставал к женам своих друзей и знакомых, к их сестрам и дочерям. А подобных подонков нигде не любят. Извините, что я говорю так о вашем покойном родственнике. Но согласитесь, что он давал повод его не любить.

— Меня мало интересовала его семейная жизнь, — возразил хозяин кабинета. — И поэтому давайте закончим разговор. Мне, конечно, интересно, откуда вы обо всем узнали и какое доказательство невиновности моего старшего брата у вас есть. Не скрою, действительно интересно. Но даже если вы мне об этом не скажете, то и тогда я не стану особо переживать. Все и так понимают, что мой старший брат не может быть убийцей…

— Вы знали, что Парвиз был увлечен его супругой? — неожиданно спросил Дронго.

Самедов словно задохнулся. Затем с неожиданной ненавистью очень тихо произнес:

— Да кто вы такой? Почему вы лезете в дела нашей семьи? Кто вам разрешил распространять подобные гадости?

— Если бы я не знал точно, а только предполагал, то по вашей реакции я бы сразу все понял, — сказал Дронго. — Давайте условимся: все, что мы скажем друг другу, останется в этой комнате. Я действительно пришел помочь вашему старшему брату. А вы устраиваете истерику.

— Хотите опозорить нашу семью?

— Нет, не хочу! Но дело в том, что показания инспекторов ГАИ могут попасть к нынешнему генеральному прокурору, который не очень любит вашу семью и не горит желанием видеть вас в должности председателя Верховного суда. Именно поэтому вы напрасно пытаетесь скрыть то очевидное обстоятельство, что вы приехали на дачу вместе со своим старшим братом. Не забывайте о ваших охранниках. Они могут рассказать, что не видели, как ваш старший брат приезжал на дачу после шести.

— Какие у вас доказательства невиновности моего брата? — неожиданно спросил Самедов. Он был умным человеком и понял, о какой опасности говорит его собеседник.

— Я разговаривал сегодня с водовозом, который был вчера на ваших дачах. С ним уже говорили сотрудники полиции, его вызвали на допрос к следователю Джафарову. Но мне удалось узнать одно важное обстоятельство, на которое не обратили внимания полицейские. Дело в том, что в бассейне вашего брата нет внутренней очистки, которая есть у вас. И поэтому ему приходится вызывать водовоза, чтобы прочистить бассейн, а потом снова его наполнить. Водовоз подтвердил мне, что ваш старший брат все время стоял рядом с ним, никуда не отлучаясь. Более того — он даже вызвал своих сыновей, чтобы они стояли рядом с ним. Водитель приехал ровно в пять часов вечера и уехал в шесть. Как раз в тот самый период, когда, предположительно, был убит ваш двоюродный брат. Таким образом, у вашего старшего брата есть неопровержимое алиби.

Дронго замолчал. Рагим Самедов испытующе смотрел на него. Затем протянул руку и нажал кнопку селектора.

— Принеси два стакана чая, — приказал он секретарю. И лишь затем обратился к Дронго: — Я был о вас другого мнения. Кажется, я ошибался.

— Во всяком случае, мне хотелось, чтобы вы узнали о моем разговоре, — сказал Дронго.

— Парвиз был неуправляемым человеком, — выдавил из себя Рагим. — Вы знаете, он долгое время провел в Москве и забыл наши традиции, наши порядки. Говорил и делал что хотел. Все время общался с молодыми девочками…

— Я тоже долгое время провел в Москве, — заметил Дронго.

— Вы там работали, а он дурака валял! Он и вернулся только из-за своей болезни. Подцепил там какую-то заразу. Нам говорил, что триппер. Врал, конечно. Представляете, в каком мы были состоянии? Его домой нельзя было пускать! А ведь он в наши дома входить должен был, с нашими женами, детьми разговаривать… Я его все равно ни разу к себе домой не пустил! А на даче он иногда бывал, но я старался жену и дочь от него подальше держать. В общем, он нас опозорил…

Секретарь внесла поднос с чаем, коробкой конфет, нарезанным лимоном. Разложив все, она быстро вышла.

— Несчастная Нармина так с ним намучилась, — продолжал рассказывать Самедов. — Она молодая, а столько приходилось терпеть… Лучше бы он пил или анашу курил! А он бабником был. Мужчина может быть бабником, в этом нет ничего плохого, только нельзя приставать к знакомым женщинам. Столько женщин вокруг, а он лез именно к знакомым. Его несколько раз ловили и били. В прошлом году даже спортсмен какой-то поймал, когда он к его невесте лез. Его тогда избили так, что он в больницу попал.

Хозяин кабинета взял свой стакан и негромко сказал:

— Время плохое сейчас, у людей никаких моральных ценностей не осталось…

«Интересно, на какие „моральные ценности“ он купил себе „Мерседес“ и „Форд“? — подумал Дронго. — При его зарплате в пятьдесят долларов ему пришлось бы копить лет сто или двести. Может, сейчас время ханжей и лицемеров?..»