Осенний мадригал

— Я увидела его в бассейне и чуть не потеряла сознание от страха, — пояснила Эсмира. — И сразу позвонила вам.

— Он пытался перейти через вашу дачу на соседнюю, — предположил Дронго. — Вы успели что-то сказать Анверу?

— Нет, конечно, — ответила Нармина, — я ведь понимала, что он сразу убьет мужа. Он бы никогда не понял и не простил свою жену. Хотя я думаю, что он должен был понимать ее состояние. Ему уже под пятьдесят, а ей только тридцать. И она все время в четырех стенах, Анвер не разрешил ей работать. Как только она закончила учиться, он приказал ей сидеть дома и смотреть за детьми. От такой жизни можно на стену лезть. Тем более что сам Анвер часто бывает в командировках, иногда уезжает на неделю и больше.

— И это, с вашей точки зрения, оправдывает супружескую измену? — удивился Дронго. — Если бы он был все время рядом, то и тогда ей было бы с ним неинтересно. Он слишком увлечен своим бизнесом, чтобы думать о других проблемах. Я думаю, что он не потерпел бы измены супруги. Однажды он уже развелся с первой женой, с которой не сошелся характерами. Если бы в городе узнали, что вторая жена ему изменяет, это был бы полный крах Анвера. И как мужчины, и как бизнесмена. С ним никто не стал бы вести никаких дел. Мужчина, который не может удержать своих женщин, превратился бы в посмешище.

— Я тоже так думаю, — согласилась Нармина. — И поэтому он убил Парвиза, чтобы избежать позора.

— Почему вы думаете, что он его убил?

— Больше некому. Я видела, как Парвиз уходил. И думаю, что они встретились с Анвером на второй даче. Между ними произошел спор, и Анвер ударил моего мужа, толкнув его в бассейн. Я хочу, чтобы вы знали: они арестовали охранников, хотят обвинить этих парней в убийстве. Но ребята не спускались из своей комнаты. Они ведь сидят над нашим гаражом, я бы их увидела. Никто из них вниз не спускался, честное слово!

— Кто-нибудь еще мог быть на вашей даче?

— Нет, иначе бы его увидели охранники. У нас не было никого из посторонних.

— Все обвиняют Анвера, — вдруг загадочно произнесла Эсмира. — А может, он вообще ни при чем?

— Я много об этом думала, — вздохнула Нармина. — Сама ничего не понимаю…

— Вы полагаете, что Анвер, узнав об измене жены, решил убить своего обидчика?

— Мне так кажется. Я понимаю, как это невероятно выглядит, но я боюсь, что все было именно так. И поэтому я пришла к вам. Мне все равно не поверят. Семью Самедовых все знают. Их в любом случае не станут обвинять в таком страшном преступлении. А я не могла молчать. Хотела, чтобы знали о том, как погиб Парвиз. Завтра на его похоронах будут вспоминать, каким хорошим человеком он был. А потом мужчины повезут его на кладбище, а нас не пустят. Не пустят даже поплакать над его могилой.

— Таковы обычаи, — мягко напомнил Дронго.

— Да, я знаю. Такие у нас обычаи. Женщина — существо второго сорта. Она не должна входить туда, где отдыхают мужчины. Она не может появиться на кладбище, проводить в последний путь своего отца, мужа или сына. У нас такие традиции. Мы должны сносить все свои обиды молча, никому не рассказывая о том, что творится в наших сердцах. Мы не имеем права увлекаться другими мужчинами. После замужества мы обязаны вообще забывать о своей жизни. Мы должны прощать нашим мужьям любые измены и подлости! Все прощать… А я больше не могу. И не хочу…

Она разрыдалась. Эсмира взяла ее за руку, пытаясь успокоить. Дронго молчал.

— Не все обычаи такие страшные, как вам кажутся, — попытался объяснить он. — Может быть, именно для того, чтобы не слышать женских криков над могилой, мужчины уезжают на кладбище одни. Мне кажется, что суровое молчание мужчин вовсе не так плохо, как вы считаете.

— Значит, все правильно? — спросила она. — Значит, все так и должно быть?

— Патриархальность общества зависит не только от мужчин, но и от женщин, — напомнил Дронго. — Пока большинство женщин готовы смириться с неравноправием, оно будет существовать. В Америке или в Европе женщины были не согласны с этим, и там произошли перемены, хотя я не всегда и не во всем согласен с этими изменениями.

— У нас не Америка, — возразила Нармина, — здесь другие законы. И другие традиции.

— Вы видели приехавший водовоз? — уточнил Дронго.

— Нет. Машина к нам не приезжала.

— Она приехала на соседнюю дачу, — напомнила Эсмира, — они чистили бассейн Анвера. Я вам говорила об этом.

— Да, я помню. Вы сказали «они». Разве водитель был не один?

— Конечно, один. Но ему нужно помогать почистить. Одному человеку сложно управиться — у нас большие бассейны.

Дронго задумался.

— Вы не знаете, как найти этого водовоза?

— Он местный. Живет в дачном поселке, недалеко от нас. Его все знают. Кажется, его зовут Гусейнбала. Да-да, у бакинцев обычно бывают двойные имена. Гусейнбала. Он такой неловкий, всегда что-то задевает. Один раз наехал на клумбу и смял ее полностью.

— Когда он приезжал, вы не помните точное время?

— Часам к пяти.

Нармина вытерла слезы, посмотрела на Дронго: