Осенний лис

— Попридержи язык, Хагг, — дверь за упавшим шкафом заскрипела, и маленький гном вошел в комнату. Битое стекло захрустело под тяжелым гномьим башмаком. — Я прикрывал тылы.

Золтан сразу посерьезнел и повернулся к Жуге.

— Кстати говоря, с чего ты вдруг решил, что двойников у Лонда было только пять?

— Он сам мне сказал.

В разговоре возникла неловкая пауза.

— Ну что ж... Пошли тогда, что ли, — подытожил Яльмар.

— Нет, погодите! — донеслось сверху.

Все задрали головы. Бривеллиус, путаясь в халате, проворно спускался по лестнице. Свой арбалет он оставил наверху:

— Вы не можете так просто уйти! Вы мне полдома разнесли, сломали двери, шкаф, разбили мой хрустальный шар, убили человека, и... и вообще, что вы себе позволяете? Я жалобу на вас подам! Что я скажу бургомистру? Вторая катастрофа за неделю! Меня же лишат патента! Вы... Вы...

Маг потерял дар речи и только разевал беззвучно рот, как выброшенная на берег рыба. Яльмар устало посмотрел на Золтана: пристукнуть старикашку? Тот помотал головой, и викинг со вздохом достал кошель.

— Сколько я тебе должен?

Чучело крокодила оборвалось и с грохотом рухнуло на пол.

* * *

Над портовой гаванью светило солнце. С криками метались чайки, скользили над водой, охотясь за объедками, взмывали вверх, выписывая петли, и снова опускались. Свежий утренний бриз гнал легкую волну, спешил наполнить паруса. Похожий на драккар, но только с палубой корабль — варяжский кнорр с крутыми, крепко сбитыми бортами, выгнутым носом и единственной мачтой — готовился выйти в море.

Яльмар заглянул в большой бочонок и вытряс в кружки последние капли пива. Отставил его в сторонку.

— Бьярни! Унеси в трюм, — кивнул он одному из своих моряков и повернулся к друзьям. — Ну что, по полной напоследок?

— Давай. — Жуга кивнул и принял кружку.

— За что пьем? — поинтересовался Золтан.

— Как насчет того, чтоб встретиться опять? — предложила Зерги. Линора неодобрительно поджала губы, но промолчала.

— Неплохо, — одобрил Яльмар. — Только чтоб не так, как сейчас.

— Ты же любишь приключения, — усмехнулся Золтан.

— Очень много хорошо — тоже плохо, — рассудительно заметил викинг.

Кружки сдвинулись. Опустели.

— Пора, — сказал варяг. — Отчаливай!

Линора, Золтан и Жуга спрыгнули на пирс. Сходни тут же убрали. Весла дружно опустились на воду, и кнорр отвалил от причала и сначала медленно, а затем — все быстрее стал выгребать на середину гавани. Невысокая фигурка в зеленом и коричневом помахала им рукой с кормы корабля; золото браслета засверкало в солнечных лучах. Жуга помахал в ответ, поправил меч за спиной и вздохнул.

— Явится еще раз — глаза выцарапаю, — процедила сквозь зубы Линора.

— Лин, перестань, — Жуга нахмурился. — Опять перебираешь старые обиды!

Девушка отвернулась.

— Ее-то ты, наверно, никогда не забудешь, — сдавлено сказала она. Повернулась к травнику. — Ты меня хоть немного-то любишь?

— О господи... — Травник закатил глаза. — Ну сколько можно говорить! Конечно, да.

— Я тебе, наверное, теперь никогда не поверю.

— Ну вот... ну что мне делать с ней? — Жуга растеряно взглянул на Золтана.

— Привыкни, — усмехнулся тот. — Или заведи другой ковер.

— Ковер? — Линора прищурилась, почувствовав подвох. — Какой еще ковер? При чем тут ковер? А, Жуга? Ну при чем тут ковер?

— Я потом тебе объясню, — уклончиво ответил тот. — Хм... А я-то думал, вы расстались мирно. Зря, выходит, думал. Зачем же ты тогда отдала ей второй браслет?

Линора замялась. Потеребила ожерелье и покосилась на запястье, где золотом отблескивал оставшийся браслет. По просьбе Золтана Орге заново вставил в оправу все жемчужины и перебрал замки, оставив лишь одни застежки.

— Я это... — запинаясь и кусая губы, проговорила та. — Ну, в общем... я подумала: а что если Охотник был не один?

Жуга так и сел, где стоял.

А Золтан лишь развел руками.

— Вот и пойми их, женщин, — сказал он.

И медленно двинулся вдоль пирса к берегу. Жуга нахмурился, припоминая что-то.

— Золтан! — крикнул он.

Тот обернулся.

— Что?

— Твоя жена... Она сказала, ты сменил вывеску корчмы.

— Ну.

— Как она теперь зовется?

— «Пляшущий Лис», — ответил тот.

И улыбнулся.

Оправа: ГОВОРЯЩИЙ 11

«Холодно.»

Жуга кивнул в ответ. Солнце садилось, близилась ночь, и пора было подумать о ночлеге. Травник, однако, не спешил уходить.

«Давно вы расстались?»

— Неделя прошла.

Медведь помолчал.

«Значит, ты больше ничего не хочешь мне сказать?»

— Остальное ни к чему. — Жуга поднял взгляд. В сгущавшихся сумерках медведь казался бесформенной темной глыбой. — А вот что ты мне скажешь?

«Я проголодался. Дай мне еще меду.»

Жуга кивнул и вынул короб.

— У меня еще лепешки есть, — сказал он.

«Ах-р!!! И ты молчал?!»

Некоторое время слышалось лишь чавканье, сопение и удовлетворенное урчание хозяина лета. Затем умолкло и оно. Стемнело полностью. На небе загорались звезды. Травник потер зудящее запястье. Камень на его браслете матово мерцал.

— Странное чувство, — нарушил молчание Жуга. — Ты ничего мне толком не сказал, а мне кажется, еще немного — и я сам пойму, что происходит.

«Так и должно быть.»

— Почему?