Осенний детектив

…Небольшой зал в «Английском клубе», собрались только свои. Родные, друзья семьи, коллеги. Белоснежные скатерти, сверкание серебра, хрустальная люстра. Во главе стола вдова, по правую руку дочь Лиля, по левую сыновья – Володя, старший, и Кирилл, младший. Володя темноволосый и кареглазый, в отца, Кирилл и Лиля светловолосые и светлоглазые, в нее. Володя – крупный и высокий, Кирилл и Лиля помельче. Дочь с тревогой поглядывает на мать. Та перехватывает ее взгляд и кивает: в порядке, мол. Она бледна, ненакрашена, с синяками под глазами. В ушах бриллиантовые серьги, подарок мужа. Лиля заставила надеть. Сжатый рот, сведенные брови, высоко поднятый подбородок выдают сильный характер.

Поминальная трапеза не затянулась. Все чинно, спокойно, благородно. Павел одобрил бы. Речи, воспоминания. О том, каким он был замечательным мужем, отцом, другом и предпринимателем и как всем будет его не хватать. Школьный друг рассказал, как Павел выручил его в трудную минуту; генеральный директор о том, как Павел изумлял его работоспособностью и умением ухватить ситуацию. От семьи поднялся Володя. Сказал, что у него был лучший в мире отец, что он всегда приходил к нему со своими проблемами, отец раскладывал все по полочкам, и они вдвоем находили решение. Еще о том, как отец помогал ему с математикой, потому что он в математике ноль. И теперь они с Кириллом приложат все усилия, чтобы удержать бизнес на плаву. Отцово наследие. Голос у него дрогнул, и он замолчал. Лиля промокнула глаза. Анна держалась, она не хотела плакать на людях. Больше всего ей хотелось сбросить тесные туфли и черное платье, в котором она похожа на старую ворону, и оказаться в своей спальне. Упасть в кровать, закрыть глаза и подвести итоги. Их с Павлом жизни, потому что их жизнь закончилась, и теперь у нее будет другая. И нужно представить, какой она будет: то ли оставить все как есть и тащиться по течению, то ли попытаться… попытаться что-нибудь придумать. Поменять обстановку, уехать куда-нибудь, походить по музеям, вернуться к живописи. Когда-то у нее получалось, мэтр Рубальский хвалил ее работы. В кабинете Павла висит ее картина – средневековый южный городок, дома́ из ракушечника, узкая мощеная дорога уходит вверх; много света, на горизонте – небо и море. Остров Крк. Они отдыхали там много раз. Выбрали из-за названия: Крк. Уж очень оно… как из фэнтези! Треск ветки, карканье вороны, вихляющее колесо телеги, скрип механической ноги колдуна… Ее последняя картина. Она чуть усмехнулась, вспомнив крикливого патлатого карлика, мэтра Рубальского, руководителя студии. Она вышла замуж и бросила рисовать… Нет, нет, не потому что Павел был против! А просто семья, дети… другие интересы. Да и таланта было не ахти, если честно. Отошла от студии, от ребят, и за долгие тридцать лет не встретила никого из старых товарищей. И не хотелось, если честно. Старая жизнь – отрезанный ломоть. Родился Володя… Потом Кирка, потом Лиля… Счастливая спокойная жизнь с любимым человеком, таким сильным и надежным…

Они вернулись домой на закате. Анна сразу ушла к себе. Дети отправились в кухню пить кофе. Лиля принесла семейные альбомы. Володя открыл коньяк – у отца в баре богатый выбор. Пусть земля пухом! Лиля заплакала. Кира протянул салфетку и сказал с интонациями отца: «Не люблю соплей, сию минуту прекрати!» Лиля улыбнулась сквозь слезы. Кирка копия отца, и характер отцовский. Она похожа на маму, папина дочка, любимица. Он купил ей Дом моделей, хотя считал это нестоящим делом. Он мечтал о карьере для нее… ну, скажем, дипломата, бизнес-леди, ученого, а тут какие-то тряпки. Но не мешал, он был демократом. Никогда не давил. Но как-то так само получалось, что всегда получал, что хотел. Настоящий лидер. А вот с дочкой облом! Ей нравится шить одежду, смаленьку обшивала кукол, придумывала фасоны… Женщина! А парни не подкачали – он ушел, зная, что дело в надежных руках. Володя мягче и расслабленнее, Кирка молоток и кремень! Вместе мальчики сила.

– Помню, как отец учил меня плавать, – сказал Володя. – Выбросил из лодки на середине реки. Я захлебнулся, замолотил руками… и поплыл!

– Меня точно так же, – подхватил Кира.

– А я бы не смогла своего ребенка, – сказала Лиля. – А если бы потонули?

– Не потонули же! Отец не боялся непопулярных решений, помните, как он уволил сразу трех директоров? Виноват был один, а он убрал всех, не стал выяснять, кто крысит на конкурента. – Кира потянулся за бутылкой.

– Его уважали и побаивались. Отец видел людей насквозь, знал, кто чего стоит.

– У меня есть пара идей насчет расширения, – сказал Кира. – Обсудим. Царствие ему небесное, как говорят!

Они выпили. Лиля сморщилась и закашлялась.

– Жалко маму, она как каменная. Все в себе. Они были очень близки… Я, наверное, поживу пока с ней. Останьтесь хотя бы на денек, ей будет легче.

…Они засиделись допоздна. Рассматривали фотографии, вспоминали, когда и где были сделаны. Разошлись по своим комнатам глубокой ночью…